– Не дергайся! – сказал санитар.
К Вере подошли двое с носилками, аккуратно уложили, сунули в распахнутую заднюю дверь «Скорой помощи».
Я зашептал, зашипел: пытался возражать, грозил, матерился, умолял забрать вместе с Верой, но никто даже не пытался меня услышать.
Через несколько вечных секунд меня уложили на носилки и сунули в другой спецавтомобиль. Под завывание сирены мы рванули с места.
Я хватал санитаров за руки, пытался расспросить о Вере, но меня вежливо игнорировали. А затем, закатавши рукав, укололи горячим и вязким.
Меня окутало спасительное забытье.
Глава двадцать восьмая
Утро, 15 февраля 2014 года, суббота
***
Утром в палату зашел доктор. Я уже не спал. Казалось, я вообще не спал остаток этой жуткой ночи.
В голове роились страшные предположения, разрастались, обретали надуманную реальность.
«Если с Верой что-то случилось…
Жить без нее НЕ БУДУ!».
– Как самочувствие? – спросил доктор, щурясь от утреннего солнышка.
За окном, будто оттеняя вчерашний ужас, стояла прекрасная зимняя погода.
– Хорошо. Только мутит, – ответил я.
Его спокойствие раздражало. Я хотел спросить о Вере, но боялся услышать САМОЕ СТРАШНОЕ.
– Вам повезло: отделались сотрясением мозга и ссадинами. Ничего серьезного. Можете лечиться амбулаторно.
Он умолк, разглядывая мою забинтованную голову.
***
Сердце замерло от страшного предчувствия. Я глубоко вдохнул, решаясь спросить о Вере, но доктор сам спросил:
– Женщина, с которой вы вместе ехали, кто она?
– Ж-жена… – заикнувшись, ответил я. Это первое, что пришло на ум. Да и что ему объяснять! – Она жива?..
Доктор утвердительно кивнул.
Я откинулся на подушку, задел макушкой поручень кровати: к горлу подступил горький комок, в глазах заплясали разноцветные звездочки.
Но это была ТАКАЯ ерунда!
«Вера ЖИВА!».
***
– Только в тяжелом состоянии, – продолжил доктор. – Она в реанимации. Череп раздроблен, поврежден мозг. Ей нужно дорогостоящее лечение и, желательно, за границей. У вас на это есть деньги?
– Как – мозг? – промычал я.
До меня начало доходить, что Верино спасение, еще не означает…
«Но она ЖИВА!».
– Так у вас есть деньги на лечение? – опять спросил доктор, игнорируя мое мычание.
– Зачем вы спрашиваете?
– От этого зависит, как нам поступить с больной. Если вы не можете обеспечить ей необходимое и неотложное лечение, то нам нет смысла ее спасать.
***
– Как – НЕТ СМЫСЛА!? – вскинулся я, сжимая кулаки.
В голове опять загудело, но это уже не имело значения.
Хотелось разбить эту холеную рожу, которая так безразлично говорит о страшном.
«Самом СТРАШНОМ, что только может случиться в этом гребанном мире!».