Купец покосился на пустые сани – кроме драного тулупа и старого веника в них ничего не было.
«Видит она Кошку. – подумал он, – Значит, помог старухин обряд.» – а у самого противно заскреблось в груди.
Купец молча отстранил дочь и стегнул старую коровёнку:
– Но! Пошла! – корова медленно поволокла сани прочь от купеческого дома.
Сани, скрипя и дребезжа, ползли по пыльной деревенской дороге, оставляя за собой две полосы на земле. Деревенские ребятишки, громко шушукаясь, с любопытством бежали вслед за Годимиром Силовичем. Но видя его хмурое выражение лица, ближе подойти не решались.
Возле самого края леса купец снова стегнул корову и бросил поводья в сани – всё, дальше старуха ходить не велела.
И не смотря на то, что он выполнил всё в точности, как говорила нищенка, вместо облегчения тяжкое предчувствие сдавило его сердце.
«Не увози Кошку, большая беда будет…» – вспомнил он слова дочери.
«Малое дитя! Да что она понимать может?!» – попытался успокоить себя купец.
Сани скрылись в чаще за деревьями. Годимир Силович постоял ещё немного, с досадой плюнул себе под ноги и медленно побрёл обратно в деревню. Не оборачиваясь, как и научила старуха.
А всё это время за ним с дерева наблюдал Яков в обличии ворона.
– Ну, вот и всё, купец. – пробормотал он, глядя на удаляющегося Годимира Силовича, – Некому больше твою дочь от нас защитить…
Громко каркнув, ворон сорвался с ветки и полетел сообщать весть Ярине.
* * *
Несколько дней прошло. В доме купца воцарился былой мир и покой.
Тягостное предчувствие больше не давило и Годимир Силович нарадоваться не мог, что последовал совету старой нищенки.
– Ты только посмотри, Голубушка, как хорошо стало жить в нашем доме! – довольный сказал он жене, – По мне, так даже дышать легче стало!
– Да вроде так же, как и раньше. – пожала плечами женщина, – Только вот Варенька стала сама не своя. Не бежит на улицу играть с ребятишками, как прежде… И мнится мне, что слышу порой плач из её комнаты по ночам…
Годимир Силович успокаивающе погладил жену по плечу:
– Ничего, отойдёт. Скоро у соседей кошка окотится, возьмём себе котёночка. Она и забудет про эту нечисть невидимую.
Голуба Любятовна снова пожала плечами – может быть и так.
В горницу вошла Варенька, и родители неловко замолчали.
– Надо бы старой нищенке заплатить. – произнёс купец, – А то она нам столько добра сделала, а мы ей ничего. Не хорошо как-то получается.
– Да где ж её теперь отыщешь-то? – женщина покосилась на дочь, но та принялась помогать матери по хозяйству и вроде не вслушивалась в разговор старших, – Может быть ,она уже дальше подалась.