– Не знаю, – голос прозвучал глухо, дыхание раскалило шелк и мой сосок тут же сжался в тугой комочек. – Возможно, мне кажется, ты все еще его любишь?
– Я люблю тебя!
– Ты понимаешь, что я все равно пойму когда-нибудь, если ты мне врешь? – спросил Себастьян, не поднимая лица. – И очень обижусь, потому что я тебе верю. Не говоря уж о том, что я сделаю, если выясню, что ты передумала и снова с Филиппом спишь.
– О, я не певедумаю, Себасьян, – сказала я, совсем другим тоном. – Павда-павда! Я буду вевная одному тебе.
Себастьян рассмеялся. Медленно, как во сне кивнул. Поднял голову… Наши губы неловко встретились и на миг застыли, а потом… потом все как-то сразу ускорилось, полетело в стороны, как его одежда.
Раньше я не любила постельную акробатику, но с Себастьяном все казалось поэмой плоти. И постоянная смена поз, и поцелуи без конца, и это «глаза в глаза», и его улыбка. Я и сама улыбалась, глядя в его лицо, хотелось то плакать от счастья, то целоваться. И когда все закончилось, я долго лежала, уставившись в потолок и бессмысленно улыбалась люстре.
Боже, господи, как же хорошо!.. Хо-ро-шо!
Эта Лулу – сумасшедшая. Нужно найти ее, – срочно! – обследовать и лечить. Хотя, нет. Нет! Вдруг у него остались какие-то чувства к ней… Это не лечится. Все! Давайте, ее пристрелим.
– Попросишь Марию, принести выпить? – спросил Себастьян и выглянул по пояс из ванной; мокрые волосы были зачесаны назад, как у итальянского мафиози. – Или, не стоит ее смущать?
– Мария провела всю жизнь у Лизель, – я улыбнулась ему и потянулась за телефоном. – Если ты знаешь что-нибудь, что может ее смутить, пожалуйста, научи меня!
Он рассмеялся:
– Только…
Дай мне две минуты передохнуть
Себастьян:
– На пару слов, парни! – сказал он на ходу и указал на старших сыновей пальцами, расставленными рогаткой, как буква V.
– Где ты был? – прошипела Марита, безошибочно считав «местоположение». Себастьян не ответил.
Унылые живописцы на миг перестали стенать о других живописцах, которые устраивают вечеринки с наркотиками и пьют саке из пупков натурщиц; воззрились на пролетевшего мимо графа.
Филипп и Ральф, переглянувшись, прошли за ним в кабинет.
– Дверь, – граф уже сидел за столом и наливал себе воды из графина. – Такое дело, – он жадно выпил, налил еще и оглядел сыновей поверх наполненного стакана. – Вы уже слышали о семейных планах вашего дедушки и ее бабули? Они хотят общих внуков.
Ребята не сговариваясь уставились на ковер.
– Да, что-то слышали, – ответил Филипп ревниво. – Ты уже? В процессе?
Ральф ничего не сказал.
После короткой паузы Себастьян снова наполнил и осушил стакан. Внимательно посмотрел на парней, стоявших перед столом навытяжку.