– Нет, – сказал зеленый, – недели не прошло, как я к нему присоединился, потому и известно мне немногое. Оружие у кромешников было, я так понимаю, не из нашего мира, самое подлое – летающие ядовитые иголки. Часовых наших они взяли бесшумно. Да и Светлый, – зеленый покосился на Люкса и понизил голос, – был измучен до последней крайности. Кто бы еще смог сам себе ножом руку резать, а потом в ране пальцами копаться? Самому себя оперировать, это ж с ума сойти!.. Сеча была жестокая. Не знаю, остался ли в живых кто-нибудь, кроме меня.
После встречи с лесными братьями отряд существенно вырос. Кроме самого предводителя, звали которого Джон Ячменное Зерно, к ним присоединилось еще четыре человека – люди бывалые, битые, но разбойной жизнью, тем не менее, тяготившиеся, и безмерно обрадованные возможностью не только с нею покончить, но еще и послужить правому делу. Приняли новичков благожелательно и дружелюбно все, разве что за исключением Нодя.
Рассказ Джона был уже неоднократно прослушан, но друзья, тем не менее, все время к нему возвращались, уточняя подробности и пытаясь как-то рационализировать всю эту историю, не желавшую укладываться в головах.
Люкс и Оле ехали впереди, остальные сгрудились вокруг Джона, стараясь не пропустить ни единого слова. Люкс в разговор не вмешивался, ехал, бросив поводья, и был он нахохлившийся, угрюмый и какой-то отрешенный.
– А Ячменным Зерном меня прозвал один бывший школяр из отряда, – продолжал Джон – во-первых, потому что я из рода пивоваров, хотя сам пивоваром не стал. А, во-вторых, он говорит, что был некогда в дальних краях среди лесных братьев такой мужик, как и я из поварского семени, который лихо управлялся с луком, ну и баллады пел тоже.
– Ты хороший стрелок? – хмыкнул Нодь с подчеркнутым насмешливым недоверием.
– Испытай! – с вызовом отозвался зеленый. – Растопырь пальчики, да и приложи ладонь к сосне, если не побоишься. Я тебе с пятидесяти шагов между каждой парой пальчиков положу стрелу впритирочку к ладошке.
– Ладно-ладно, мы тебе верим, – с неудовольствием покосившись на Нодя, сказал Скаврон. – Ты дальше рассказывай и на Люкса не косись. Рассказывай просто как о третьем лице. Он этого всего, к сожалению, не помнит.
– Еще бы ему помнить, – сварливо огрызнулся Джон Ячменное Зерно. – Доведись в такой переплет попасть кому угодно любому, давно бы уже косточки гнили в безымянной могиле, как у товарищей моих, светлая им память. А он – вот он, жив, здоров, окружен верными соратниками, и никакие силы тьмы ему дорогу в университетскую библиотеку не загородят.