– В Светлом сидит метка черных, а ты не понимаешь, важно это, или нет? Все важно. Самый мелкий фактик. Люкс, ты слышишь?
– Слышу, – угрюмо отозвался Люкс. – В ближайшем странноприимном доме мы с тобою этим и займемся.
– Нельзя в странноприимный, – заорал Джон Ячменное Зерно. – По крайней мере, в этих местах. Тогда все так и было. Вы велели… Светлый велел накипятить воды, прокипятить ножи, подать вина и проутюженной холстины. После велел выскоблить с кипятком стол. Потом застелил его холстиной, сел за стол, а ближние его люди – командовал ими, как сейчас помню, лысый Пьер – начали вокруг суетиться и колдовать с веревками, вином, холстиной и ножами. Столько их там толклось, что толком ничего и видно не было. Я, к тому же, был у самой двери. А потом как-то вдруг все от стола отпрянули, и я вижу – Люкс взял нож, да как полоснет себя по плечу! Жуть. Кровища, Люкс бледный, как смерть, ножик выронил, запустил пальцы в рану и выдрал оттуда какую-то… не знаю, как сказать. Да я и не разглядел толком, потому что ворвались малиновые, орденские монахи и кромешники. И пошло у нас тут веселье. Кромешники подняли свои трубки изогнутые, вроде Скарова арбалета, только без лука, и принялись поливать наших летучими иголками. И в кого иголки попадали, те падали замертво. Я думаю, что если бы не они, да еще при здоровом Люксе – хрен бы у них все так лихо получилось бы.
– Сам-то ты как уцелел? – угрюмо осведомился Нодь.
– Так и уцелел. Была у меня за пазухой книга баллад Батара. Единственное, что сохранилось от прежней жизни… Грешен, люблю стихи, – добавил Джон с кривой улыбкой. – Вот она и защитила меня от летучих иголок. Переплет у нее – деревянная доска, обтянутая кожей. В ней иглы и застряли. И еще хорошо, что драться пришлось с орденскими монахами – троих завалил и вырвался. Доведись мне схватиться с малиновыми, вряд ли уцелел бы. Но они-то как раз все навалились на Люкса.
– Значит, летучие иголки? Как же, как же, слыхали. – Манон покивала головой скорее самой себе, чем окружающим.
– Отравленные! В кого попала игла, валился оземь не копнувшись. Наших они практически всех взяли в иглы. Палашами посекли только посторонних: хозяев, слуг и прочих постояльцев.
– Всех перебили?
– До единого человека. А странноприимный дом сожгли. Дотла. Я в кустах притаился, все видел.
– И тело Люкса сожгли? – спросил Нодь.
– Ты что, совсем дурак? А это, по-твоему, кто?
– Ты думаешь, что у него то же самое тело? Сам ты дурак и невежда, хоть и говоришь, что любишь Батара.
– Оба вы… – Кувалда даже сплюнул от досады. – Не надоело бодаться? Ты лучше расскажи, что с телом стало.