— Ореоло Бухер, — сказал я, подвигая к нему десятидолларовую бумажку, которая тут же исчезла у него в кармане.
Он наклонился вперед, опираясь локтями на стойку.
— Это ты его укокошил?
Я кивнул.
— Я так и думал. Черт побери, он сам напросился на это.
— Почему?
— Сволочной тип. Всегда во что-нибудь ввязывался.
— В одиночку?
— Именно, — ответил Макс. — Да, он тут никому не пришелся по душе. Мерзкий тип. Мне пришлось пару раз выкинуть его, когда он чересчур нагрузился, и мне показалось, что он готов был убить меня.
— Он здесь что-нибудь натворил?
— Нет, но я готов поклясться, что это он увел пушку из винной лавки Арли два месяца назад. Когда я в последний раз выкидывал его отсюда, то почувствовал, что у него была пушка.
— Кто может знать о нем еще что-нибудь, Макс?
— Мне кажется, что никто. Он обычно сидел на одном и том же месте, а потом уходил. Никого это не интересовало. — Макс моргнул и потер подбородок. — Хотя, знаешь, я тебе расскажу одну забавную штуку: однажды я видел, как он садился в огромный новенький автомобиль на Лентис-авеню. Он сел на заднее сиденье, за рулем был шофер. Я не разглядел, с кем он был, заметил только, что на этом типе была широкополая шляпа и, по-видимому, он хорошо знал Ореоло. Во всяком случае, это было не такое общество, к которому Бухер привык.
— Ты уверен, что это был Бухер?
— Абсолютно. — Он снова нахмурился и дотронулся пальцем до моей руки. — Да, еще я вспомнил, что старый Грини рассказывал, как он наблюдал такую же сцену. Я не верю Грини, потому что он всегда пьян и не в состоянии рассуждать здраво. Но он говорил, что Ореоло сидел в шикарном автомобиле.
— А что, если мне самому поговорить с Грини?
Макс хрюкнул и сказал:
— Тебе для этого придется спуститься на шесть футов в землю. Грини сшиб грузовик два месяца назад, и он умер в Бельвю.
Поспешность ни к чему не привела меня. Если уж Макс не мог ответить на мои вопросы, то, значит, ответа вообще не было. Я спросил:
— А как насчет той шлюхи, к которой ходил Бухер?
— Рози? Да она о нем знает меньше моего. Она из тех, кто расшибется в лепешку за кружку пива или за бакс. Только она подбирает такую шваль, к которой другие не позволят себе притронуться. Люси Дигс и Долли отшили Бухера, когда он к ним клеился, поэтому-то он и связался с Рози. Да, старик Бухер был здесь не очень популярен. Никто по нему тут скучать не будет. Никто. Если бы не копы, которые шныряли здесь, никто бы и не вспомнил о нем.
— О'кей, малыш, спасибо, если это все, что у тебя есть.
— Очень жаль, Майк, но больше ничем помочь не могу. Где найти тебя, если еще что-нибудь услышу?