– Вы удовлетворены ответом?
– Вполне.
Мысленно я поблагодарил Безбородова за отлично проведённую операцию. Он обещал организовать «мне надёжное прикрытие», сделав всё таким образом, чтобы моё присутствие здесь выглядело натурально вынужденным.
– Позвольте и мне задать вам один вопрос, господин полковник.
– Любезность за любезность. Прошу вас.
– При разговоре с офицером Шнайдером я услышал про ваш приказ относительно меня. Вы не могли бы пояснить его?
– Хороший вопрос! Не задай вы его, я бы не поверил окончательно в вашу искренность. Но, пожалуйста, опуская все тактические детали операции, скажу вам, что вы заинтересовали меня как немецкий известный учёный, который может быть полезен Великой Германии. Поэтому я дал соответствующее распоряжение, ни один волос не должен был упасть с вашей головы.
– Мне кажется, вы высоко оцениваете мою голову.
– Я уже убедился, что не ошибся в вас. Я вообще редко ошибаюсь в людях. Это залог моего успеха. Под моим началом, например, служат умные люди. Лично занимаюсь их подбором, тщательно просматриваю дела каждого.
– Это делает вам честь, господин полковник. Обычно бывает как раз наоборот. Начальник, боясь конкуренции, окружает себя посредственностями, хорошими исполнителями, без больших амбиций, довольствующихся тем положением, которое уже получили.
– Я не боюсь потерять своего места, господин доктор. Я – аристократ, в случае отставки по какой-либо причине спокойно уеду в своё фамильное имение и займусь охотой. А пока, честно выполняю свой долг. Люблю исполнительность – Отто фон Шварц улыбнулся, – но толковую и расторопную. А ещё предпочитаю иметь дело с достойными противниками. Вот вы, господин доктор, таковым, по моему мнению, являетесь.
– Я – ваш противник?! В чём, позвольте узнать? – я не сдержал улыбку.
– Правильнее будет сказать оппонент в дискуссии. Не желаете сигару, господин доктор?
– Нет, благодарю вас, я не курю
– Тогда я с вашего позволения закурю.
Отто фон Шварц аккуратно достал из красивой коробочки одну. Немного, несильно помял её пальцами. А потом поднёс к носу и несколько раз благоговейно вдохнул, наслаждаясь ароматом сигары. Казалось, в этот момент для полковника ничего не существовало на свете, кроме объекта его удовольствия. Каждое движение было выверено, неторопливо, и выдавало в нём истинного ценителя табака. Он точно совершал магический ритуал, где не позволено совершиться даже малейшей оплошности или ошибки. Наблюдать за ним в такую минуту было интересно. Далее фон Шварц отрезал кончик сигары изящными ножницами и терпеливо стал разжигать её с помощью длинной деревянной спички, вращая сигару во рту. Потом слегка подул на зажжённый конец, чтобы убедиться, что она разгорелась равномерно. И после неглубоко затянулся, не выпуская дым сразу, смакуя его воздействие на вкусовые рецепторы. Выдохнул. Кабинет наполнился тонким приятным ароматом.