Женщина пребывала в эйфории. Она отдавалась ему в часы досуга самозабвенно, с радостью. Ей доставляло наслаждение практически всё, что тот Костя говорил и делал.
К сожалению, он слишком часто и подолгу был занят.
Вера увлеклась не на шутку.
Теперь она повзрослела, многое видела и слышала, умела сопоставлять, анализировать, даже уступать.
Люди встречаются, женятся, разбегаются. Каждый имеет право на ошибку. Почему же она должна отказывать Константину Игоревичу в такой малости, как отсутствие верности нелюбимой жене?
В конце концов, он просто живой человек, который не может не ошибаться.
Вместе они проводили массу времени. Костя дарил подарки, всё чаще оставался ночевать. Любовник он был отменный.
Вера радовалась, хотя чувство вины, неполноценности отношений подступало довольно часто.
Их судьба была решена не ими, женой Константина Игоревича, которая сначала терпела и плакала, потом не сумела сдержаться – с позором выставила неверного мужа за дверь.
Верочка была на седьмом небе от счастья: наконец-то исполнилась мечта всей жизни.
Она и он, любимый мужчина, что может быть прекраснее?
Женщина порхала в попытке угодить Косте как бабочка над цветком. Спрятать счастье было невозможно.
Месяц или около того любовники не вылезали из постели. Цветы устилали пол возле кровати, фантики от конфет и бутылки от марочных вин валялись повсюду.
Немного погодя начали поступать претензии. Сначала робкие, одиночные, немного позднее массированные, практически очередями.
Вера, оказывается, не так прибирается, небрежно стирает, абсолютно не умеет готовить, гладить.
– Это что, суп? Да его даже свиньи жрать не будут. А рубашки, они же серые. Я с солидными людьми встречаюсь, они думают, что я сам стираю. И вообще, какого чёрта ты не можешь запомнить, где что лежит? Ещё раз найду свои вещи не на том месте…
– Костя, я стараюсь. Ты же знаешь, я занята не меньше тебя. У меня сорок человек подчинённых и серьёзные обязанности. Я ни разу ни от кого не слышала, что мои платья несвежие, а сама я выгляжу неопрятной.
– Не смей со мной спорить. Мариночка успевала делать всё.
Константин Игоревич всё чаще раздражался по поводу некачественно выглаженных и недостаточно белых рубашек, от белизны и свежести которых зависит его карьера и заработок.
Его бесило всё. Вера пыталась угодить, из этого ничего не выходило.
Её всегда устраивал творческий беспорядок. Если вещи были разложены по полочкам, она путалась, ничего не могла отыскать, что нарушало гармонию, выводило из себя.
Вера всё чаще плакала, иногда прикладывалась к спиртному, иначе восстановить равновесие не получалось.