— Нормально.
— Стью-волшебник. Даже не скажешь, что идиота покусали пчелы.
— Везучий мерзавец. А где твоя скромная подружка?
— Спит. Тебе хочется ее увидеть?
Мэй заглядывает через левое плечо, врезаясь в мою физиономию, что в дюйме от нее.
— Мне много чего хочется, но Моника тут не причем.
— Я еще зла на тебя. И то, что в твоей голове сейчас, никогда не воплотиться в жизнь.
— Ты уверена? — я прохожусь пальцами по всей длине ее позвоночника, и Эплби задерживает дыхание.
— Я уверена. — Шепотом отзывается она, взирая на меня не моргая.
Толпа начинает ликовать, и мы с Мэй не сразу врубаемся в чем дело. Нам необходимо доля секунды, чтобы прервать непонятную историю, зародившуюся, как по щелчку. Обоим внезапно стало доставлять удовольствие изводить друг друга.
— Эй, вы слышали?! — размыкает целостность нашего круга Флориан. — Завтра будет кино под открытым небом!
— Что? — я вопросительно таращусь на Фло, и он ржет, как дятел Вуди. Мэй тоже в непонимании, но ее находит девчонка с рыжими волосами и уводит с собой.
— Мне показалось или? — не знает, когда заткнуться Дефо.
— Идем, расскажешь про завтра подробнее!
Я зажимаю рот рукой, когда поворачиваю кран подачи холодной воды в летнем душе. Мои крики не должны разбудить мирно спящих фурий, что всю ночь болтали об умении Дикси сочетать желтый и голубой цвета. Видимо, им понравился ее впечатляющий купальник из четырех кусочков ткани. Я не сомневаюсь, что она красуется перед Стью. Брат слегка отстранен от действительности в связи с приключением Флориана. Вчера вечером, прогуливаясь от столовой до сувенирной лавки, мы отлично поговорили о том, что творится на душе у обоих. Хоть Стью и не перестает дразнить меня плаксой, нас нельзя назвать кошкой и собакой. Скорее мы напоминаем пса из кинологического клуба и молодого, но очень амбициозного терьера. Я замечаю, что брат загружен мыслями еще за завтраком и поэтому пытаю его до тех пор, пока, он не изливает на меня свои переживания по поводу Дефо и Моррисона. Да уж, самой довелось стать свидетелем того, как Грэм превращает физиономию парня из дальнего домика в кашеобразное месиво. В тот случайный момент, я просто выбрала образ невидимки и проскользнула к своей хижине за считанные секунды. Сердце и сейчас бурно отзывается на воспоминания о бедном парнишке, зажатом между двумя сросшимися дубами. Мне, конечно, не следует копаться в таком дерьме, но что-то подсказывает, что друзьям не впервой мочить кого-то в кромешной темноте.
Волосы обмотаны полотенцем, и я отворяю дверцу деревянной кабинки, выкрашенной в цвет горькой вишни. На ступенях домика, вальяжно, почти бессовестно раскинулся Грэм. Мысли что материализуются из моей головы, что после двухчасовой тренировки, совсем не соображает?