«Какая же я дура! — думаю, кусая губы. — И ведь едва не очаровалась им, сравнив не в пользу Ника!»
Становится стыдно, неудобно. Лучше бы не спрашивала Михаила о личном, ей-богу!
— А вы? — слышу с его стороны.
— Что я?
— Ну, у вас… простите, есть молодой человек?
— Да, — отвечаю. Знаю, что лгу. И мне потому даже стыдно немного. Но! Вот эта частица всё и решает. Я не хочу, чтобы Михаил думал, будто у нас с ним после услышанного что-нибудь получится. Упаси меня Боже от маменькиных сыночков! Я не хочу строить отношения с ним плюс его мамой. Возможно, она чудесная женщина. Спорить не стану. Только мне нужен самостоятельный, уверенный в себе, а главное самодостаточный мужчина. Вот… как Ник, например!
Поражаясь своей наглости, говорю ему через костёр:
— Ник, вы женаты?
— Глупости какие, — тут же отвечает он. Наверняка наш с Михаилом диалог слышал.
— Ну почему сразу глупости? А как же дети? Или вы предпочитаете делать их вне семейных уз?
— Я предпочитаю свободу. Знаете такое понятие? Хотя вряд ли. Вы, девушки, обычно стараетесь опереться об чье-то сильное плечо, нарожать малышей и сидеть возле домашнего очага.
— Да вы сексист!
— Я? Нисколько, миледи. Я реалист. И если вы не считаете, что женщинам в большей мере, чем мужчинам, хочется семьи и домашнего уюта, то давайте спорить, — отвечает Ник.
— Не хочу.
— То есть признаете мою правоту?
— Нет. Просто не желаю с вами спорить.
— Жаль. Интересный бы диспут получится, — говорит Ник. — И да, предваряя ваш следующий вопрос. Дамы сердца у меня тоже нет.
— Неудивительно.
— С чего вдруг?
— Да какая нормальная девушка выдержит такого, как вы? У вас же сарказм растворен в крови в бешеной концентрации!
— Нет там ничего бешеного, — усмехается Ник. — Я обычный, только… с более развитым чувством юмора.
— И не скучно вам одному по вечерам наедине с чувством юмора? — спрашиваю язвительно. — Корона не мешает?
— Поверьте, миледи. Я бы принял корону исключительно из ваших милых ручек. Боюсь, вместо неё вы натянете мне на череп терновый венец.
— Вот уж правильно подметили, — отвечаю ему. — Что и требовалось доказать.
— Что именно?
— Да вам никто и не нужен. Вы самодостаточный. Как… ядерная батарейка! Летит себе в космосе, встроенная в какой-то сложный прибор, и ничего ей не надо.
— Забавное сравнение, — говорит Ник. — С батарейкой меня ещё не сравнивали.
— Дарю.
— Благодарствую, миледи. Только, боюсь, вы и тут заблуждаетесь.
— Разве? Почему?
— Мне ведь тоже ничто человеческое не чуждо. И когда я говорю, что мне желательно оставаться свободным, то это значит — я временно не готов к семейной жизни, — голос Ника становится вдруг серьезным, даже звучит непривычно как-то.