— Нет!
— Грустно, — с каменным выражением заключил Филидэль. И тотчас спросил: — И как вам в роли пряхи, прекрасная Элла? И не сочтите за слишком личный интерес… а вы которая?
— В смысле? — Я недоуменно хлопнула ресницами и ответила единственную известную мне профессиональную, хе-хе, характеристику: — Золотая я. Золотая пряха.
— Великая Дану, какая грубость! И кто же вас так назвал? — ахнул Филидэль, настолько выразительно округлив миндалевидные глаза, что я даже практически оскорбилась с ним за компанию.
— А что такое?
— А вы не знаете?
Сколько сострадания в сером взгляде — с ума сойти. Чую, надо готовить уши для лапши! То ли для развешивания, то ли для снятия.
— Милая Элла, вы знаете, как дивный народ относится к золоту? Вспомните сказки.
Я вспомнила. Судя по легендам, золотишком фейри разбрасывались только так. Оно было буквально у всех, начиная с благородных, и заканчивая последним хобгоблином, не говоря уж о лепреконах.
А еще волшебный народец часто людей дурил. Обещают горшок с монетами, а после деньги оборачиваются листьями или еще чем-то не особо приятным.
Помнится, читала какую-то сказку про умного человека, что попросил у лепрекона причитающуюся ему награду не в золоте, а в меди. И благополучно остался со своим мешочищем монет!
— Хм… оно распространено? — осторожно предположила.
— Да. И еще оно… мягко говоря, не дорогое. Практически бросовый материал, и к нему у нас относятся с отторжением. Вас король так назвал?
До меня медленно, но верно доходило.
Да, его величество назвал меня дешевкой при всем дворе. Хотя надо сказать, что он начал еще с того мига, как впервые позвал меня из зеркального отражения? Именуя «своей золотой девочкой»…
Стало неприятно. Да что там, противно стало.
А еще в это вполне вписывалось то, что Айкен сегодня откровенно насмехался над титулом “золотая” и говорил, что, возможно, я весьма даже серебряная. Я еще, дурочка, обеспокоилась, что сделала что-то не то и меня понизили.
И Тау никогда не называл меня золотой… Лишь госпожой и леди. Потому что знал.
Вот же…
— Ясно, спасибо за информацию.
— Дорогая моя леди! — Ушастый лорд вновь незаметно оказался совсем близко, мягко заключил мою руку в свои ладони, грея озябшие пальцы, и проникновенно сказал: — Знайте, что я всегда на вашей стороне и осуждаю… осуждаю, что такую чудесную девушку ТАК обозвали.
— Кстати, кто вы?
Ответить Филидэль не успел. За него это сделал злой баритон из темноты.
— А это, моя дорогая пряха, наш местный с-с-сказочный дипломат. Очень с-с-сказочный.
Благой фейри тотчас выпустил мою руку, на шаг отступил и склонился в низком поклоне: