Бежала я не то чтобы долго, но успела устать. Правда, не торопилась сбрасывать темп, а потому, вылетев из-за очередного поворота, не успела затормозить и угодила прямо в объятия Благого рыцаря. Забилась в неожиданно сильных руках, как птица, но фейри шепнул мне на ухо:
— Ш-ш-ш… пряха Элла. Мы просто поговорим.
— Поговорили уже!
— Я больше не буду чаровать сегодня, — коварно шепнул Филидэль, и в воздухе пахнуло каким-то странным ароматом, который я даже не могла с ходу определить.
Осторожно отстранившись и заглянув в глаза собеседнику, я уловила затухающее в них серебристое сияние.
Он дал обещание.
Фейри не врут.
— Хорошо, — согласно кивнула я. — Зачем вы это делали?
— Люди пугливы, — повел плечами дивный лорд. — А гламор, наша магия, — вас успокаивает. Можно сказать, что я проявил любезность, прекрасная Элла. Вы были расслаблены и довольны моим обществом, пока более мощная магия контракта не напомнила, о том, что в вашей жизни есть более значимый мужчина. Его величество Кэйворрейн.
Любезность, ага. Милая барышня, меня тревожат проблески разума в вашем взгляде, а давайте-ка его отключим? Право, наличие мозгов в женской головке — это уже практически рудимент!
— На будущее я бы просила проявлять доброжелательность как-нибудь иначе, — сухо ответила я. — Что вы хотели?
— Проводить вас в ваши покои, — невинно улыбнулся в ответ Филидэль. — Тут как раз недалеко.
— Откуда вы знаете, где я живу? — подозрительно сощурилась я в ответ.
— До меня доходили слухи, что правитель приказывал не допускать некоторые виды дивного народа в определенную часть дворца. Несложно соотнести это распоряжение с вашим наличием. Вряд ли вы будете рады обществу красных колпаков, например. Да и со слуа лучше не встречаться один на один.
Пока похоже на правду. Если, конечно, во дворце Неблагого Двора и впрямь гуляют красные колпаки, а не только благородные высшие лорды и леди…
Вспомнив свой забег, который никуда меня не привел, я лишь вздохнула. Как вернуться обратно, я все равно не знаю, а с любым встречным придется договариваться, и что-то мне кажется, что хрен редьки будет не слаще. То есть этот Благой не лучше любого другого фейри. Высшего там или нет…
А как вернуться в залу с часовой феей, которая наверняка смогла бы подсказать куда идти, — я тоже не знаю.
— Прошу, — он вновь предложил мне локоть.
Но я отказалась, плюнув на то, что это может быть невежливым. До сих пор помню томление при взгляде на глаза и длиннющие уши.
Фейри не стал настаивать на тактильном контакте, а вот беседовать был настроен настолько решительно, что не реагировал на мое молчание. Сам спрашивал, сам отвечал. И когда он осведомился, не хочу ли я поужинать, и сразу решил, что несомненно хочу, — я все же не выдержала!