Пятнадцать погибших. Пятнадцать пилотов. Его пилотов. Его подчиненных. Его товарищей. Джон с силой ударил ни в чем не повинную панель приборов, разодрав в кровь кулак. Он привык за недолгое время войны к потерям среди сослуживцев и старался не заводить друзей. Но то, что произошло сегодня, выбило его из колеи. Что это было? Как могли отключиться разом все истребители его полка? Это же боевые машины, и они специально спроектированы для сражений. Тут и защита от электромагнитного излучения, и дублирующие системы, и резервные контуры. Даже при желании «Немезиду» довольно сложно угробить — не зря эта модель, пусть и с модификациями, уже сто лет является основной рабочей лошадкой ВКС Федерации. А тут в одно мгновение все отрубилось. Невероятно!
А что, если… Неожиданная догадка заставила Джона торопливо включить режим дополнительных функций и выбрать электромагнитный спектр обзора. Точно! В этом диапазоне центр города выглядел так, будто был накрыт огромным куполом, больше десяти километров в диаметре и около двух с половиной в высоту в пиковой точке. Интересно, что случилось с десантниками внутри? Как на них подействовало включение купола (а Джон был уверен, что его именно включили)? Повлияло ли это на бронескафандры? А на роботов? Что с ними? Отключились или, наоборот, теперь добивают запертых в металлических гробах своей брони десантников? Вопросов было явно больше, чем ответов.
Надо разбираться. Раз уж он тут один в воздухе, значит, эта задача именно для него.
Первым делом Джон попытался связаться с центром управления операцией, который располагался на борту авианосца «Марсель», но там ему дать внятного ответа не смогли, лишь подтвердили отсутствие связи со всеми наземными силами. Так что толку от них никакого. Джон коротко сообщил о потере всех истребителей группы прикрытия и о том, что остался один.
Джон понимал, что штабу критически необходима информация о том, что происходит в городе, и, главное, о судьбе десантных сил, поэтому решил начать с разведки. На каждой «Немезиде» был установлен небольшой разведывательный дрон, который использовался в случаях, когда приближение самого истребителя к цели было опасно или затруднено. На практике их использовали для обследования обломков кораблей после боя, а также для поиска минных заграждений на опасных участках.
Джон запустил дрон в автоматическом режиме, установив ему такой маршрут движения, чтобы он как можно ближе подошел к краю «купола» в нескольких точках и попытался заснять на максимальном зуме камеры происходящее внутри. Сам он при этом держал свою машину на высоте четырех с половиной тысяч метров. Хороший пилот мог, в принципе, управлять дроном в ручном режиме, одновременно сохраняя контроль над истребителем, но речь о каких-то маневрах уже не шла. Одно время их пытались приспособить для боевых задач, но ничего не вышло, потому что управление в ручном режиме делало уязвимой саму машину, остававшуюся без контроля пилота, а в автоматическом варианте примитивного ИИ дрона просто не хватало для полноценного боя — и проще, и эффективней были самонаводящиеся ракеты.