− Знаешь, есть вещи, которые мужчина должен говорить, потому что сам хочет это сказать, а не потому что у него спросили. Иначе ценность этих слов теряется, − сообщаю опять насторожившемуся Сигарду. – А ещё не зря у нас на Земле говорят, что женщина ушами любит. Это не то чтобы стопроцентное утверждение, но нам действительно важно ушами слышать, как к нам относится наш партнёр. И, когда он ничего не говорит, то может возникнуть закономерное подозрение, что ничего-то он и не чувствует. А если так, то и нечего тут ловить. И надо собрать свои чувства в коробочку и валить в родной мир.
Тут я немного привираю. Сама-то я больше на действия смотрю. А в действиях мой ласковый мишка просто бесподобен. Но слышать же тоже хо-о-очется! Хотя бы иногда! Хотя бы один раз!
− Как это не чувствует? – сразу заглатывает наживку Сигард. Надвигается на меня возмущённо: – Ты что за глупости такие говоришь? Я её люблю, а она вон чего удумала. Куда сваливать? В какую коробочку?
− Любишь? Правда? – удивлённо округляю глаза.
− Ну конечно, люблю. А ты что думала? − как само собой разумеющееся выдаёт медведь. И, не выдержав, стремительно сгребает меня в свои объятия. Зарывается лицом в волосы, шумно дыша. – И сколько тебе раз это нужно повторить, чтобы поверила?
А я краем глаза подмечаю, что младший Урс уже едва сдерживается от смеха. Он в отличие от старшего брата меня, кажется, уже раскусил. Ещё более хитрый жук. Вот «повезёт» какой-то девушке.
− Одного раза будет достаточно. Каждый день, − с моих губ срывается ироничный смешок.
− Ну ладно. Если тебе это так нужно, буду говорить. Каждый день, − обещает Сигард веско. – Но даже не надейся, что отпущу.
Угу. Как же без тиранистых замашек? Надо же бедняге душевное равновесие как-то восстановить.
− И на правах кого я с тобой теперь беременная останусь? Ты меня даже замуж не зовёшь, − вздыхаю печально, переходя к следующему этапу перевоспитания.
И вот тут он замирает. Застывает буквально.
Ага. Попался. Как будешь объясняться? После того, как обещал не обманывать. И сколько бы ещё молчал?
За спиной Сигарда хрюкает от сдавленного смеха Тиль.
− Вот это залёт, брат.
− Заткнись, малой, − тихо рычит мой медведь, подняв голову и бросив злой взгляд через плечо. А потом смотрит на меня. Хмуро и виновато. – Ягодка, так мы с тобой уже… С первой ночи.
− Что «уже»? – изображаю святую простоту.
− Женаты, малыш. По законам оборотней.
Пару минут я просто молчу. И буравлю его суровым взглядом. Очень суровым взглядом. Позволяя проникнуться. И это работает. Мой медведь становится всё более хмурым, в полной мере осознавая, как сильно накосячил.