Я снова кивнула.
— Значит, ты согласна, — просиял Кевин. — О, Арнелла...
Он быстро склонился ко мне, и чужие прохладные губы коснулись моих губ.
Я отшатнулась, но Кевин и не думал настаивать на продолжении.
— Мне пора, — сказал он, ласково убирая прядь волос мне за ухо. — Завтра выезжаем на тренировки к Стене. А через неделю загляну к тебе, и мы все обсудим. Хорошо?
— Хорошо, — пробормотала я.
— Тогда доброй ночи, Арнелла.
Я смотрела ему вслед, пока Кевин не исчез в ночи, а потом медленно поднялась в свою комнату, с трудом переставляя ноги, к которым будто привязали гири. Открыла дверь, и мне навстречу шагнула Миранда.
— Ой, — произнесла она, нахмурившись. — На тебе лица нет! Это все ректор? Вот же козел!
Я всхлипнула, и Миранда кинулась ко мне и обняла.
— Что он сделал? — грозно спросила она. — Скажи, Арнелла! Я заставлю его извиниться!
— Кевин Тиберлон сделал мне предложение, — сказала я.
***
Родерик проснулся и потянулся в постели, улыбаясь. Он впервые за долго время отлично выспался, без всяких кошмаров, и открыл глаза, радуясь новому дню и солнцу за окном.
— Любовь моя, — прошелестела Мисси, зависшая над ним.
Родерик смахнул ее рукой и сел в кровати.
— Что нового? — спросил он.
— Все спокойно, — ответила Мисси, проплывая перед его глазами, и закружилась, прижав руки к груди. — Ах, как чудесна любовь. А сладость первого поцелуя не забыть никогда! Правда ведь?
Его первый поцелуй был в тринадцать, с кузиной, которая сейчас уже обзавелась пятком детей. Это было мокро и сладко, с привкусом шоколадного торта, который подавали на десерт.
— Правда, — ответил он.
— И мне никогда не забыть тот поцелуй под цветущей вишней. Ты был так нежен, любовь моя...
— Это был не я, — возразил Родерик.
— Жаль, что мы не успели пожениться, — продолжила Мисси, не обратив никакого внимания на его слова. — Я бы надела белое платье с длинным шлейфом, который бы несли дети, милые, как ангелочки... Хотя Арнелле Алетт белое не к лицу...
— Арнелле Алетт? — переспросил Родерик, и небо за окном словно затянуло тучами.
— Сегодня ночью молодой Тиберлон сделал ей предложение, а потом они целовались под луной, — прошелестела Мисси и вновь закружилась под потолком. — Ах, как прекрасна любовь...
Родерик на деревянных ногах пошел в ванную. Встав под холодную воду, сцепил зубы, пытаясь унять бешенство, кипящее в крови. Растершись полотенцем и одевшись, вышел на улицу и трусцой побежал к домику, стоящему поодаль. Вломившись без стука, прошел к спальне и толкнул дверь ногой.
Джаф, перепуганный спросонья, вскочил с кровати.