Распахиваю веки, в шоке смотрю на стол, сервированный для ужина различной снедью.
От голода у меня во рту вязкая слюна выделяется.
— В моем доме ужин подают в восемь вечера. Попробуешь опоздать на него хоть на минуту, последствия не заставят себя долго ждать. Как говорят на моей родине, считай, что получила последнее китайское предупреждение.
В неверии смотрю на Ивана, все еще держу ткань сорочки на груди в интуитивном порыве прикрыться.
Опускает взгляд на мою грудь, которую я подчеркнула, натянув материю, заметив такое непотребство, отдергиваю пальцы, но Иван лишь улыбается моим неумелым попыткам.
— Уясни для себя. Жить легче, если ты не нарываешься на неприятности. Мое слово — закон. Играй по моим правилам. Урок усвоен?
Сжимаю губы, усвоен. Кац наглядно показал, как умеет выбивать почву из-под ног и прогибать. При этом филигранно и тонко, не заходя за грань. Не делая того, чего бы я ему никогда не простила.
Резко подается вперед, заставляет прижаться к спинке, и мне бы отвести взгляд, опустить голову, подчиниться, но какая-то внутренняя гордость не дает.
Продолжаю смотреть в его глаза потусторонние и вместе с тем завораживающие. Все в нем вызывает во мне необъяснимый трепет.
— Я не услышал ответ, кукла. Тебе все понятно?!
— Мне все понятно.
Отвечаю резко, а он цокает языком.
— Почему же в твоем голосе нет смирения? Только вызов.
— Потому что я не согласна. Потому что ты…
Выдыхаю. Не могу собраться с мыслями. Кац слишком близко и это будоражит так же сильно, как страшит.
— Что ты чувствуешь, кукла? — неожиданный вопрос и голос у него теплеет, наклоняется ближе. Ухо обдает жаром его дыхания, а на плечи падают крупные сильные ладони чуть сжимая.
— Боишься меня, м?
— Что я к тебе испытываю? Пожалуй, пока не выбрала между Ужасом и Паникой. Или как там у Аида в преисподней сподручных обзывают?
— Глупышка, — странно слышать улыбку в голосе, — Минос и Радамант.
— Что?!
— Сподручные Аида. Судьи, восседающие у трона ада. Это их имена.
Одурело смотрю в бесцветные глаза, вспоминаю библиотеку с бесчисленным количеством книг на его родном языке.
Кажется, я имею дело с гениальным преступным разумом. Не нахожусь с ответом и просто всматриваюсь в такие холодные голубые глаза. Пытаюсь понять, кто же скрывается за этой прозрачной гладью.
Может ли быть так, что боссу мафии не чуждо ничего человеческое?!
Проводит большим пальцем по моим губам, прищуривается и… отходит. Садится напротив. Как ни в чем не бывало, а я рассматриваю зал с камином, приглушенный интимный свет и мужчину, который наполняет мой бокал минеральной водой.