В нос бьет запах терпкий, насыщенный. Он принадлежит Ивану. Я вся пропахла им. Он на мне, во мне…
Кое-что цепляет в воспоминаниях и в сердцах вздыхаю.
— Черт!
Чуть не подпрыгиваю, когда Кац распахивает веки и фокусирует на мне свои пугающие почти бесцветные глаза.
Твердым взглядом проходится по моему лицу и скользит ниже, рассматривает.
Неосознанно прикрываюсь простыней, откидываю волосы с лица. Затихаю. Прирастаю к месту. Двинуться боюсь.
Он долго смотрит на меня. Ничего не говорит.
Поднимается. Не стыдится своей наготы, а я рассматриваю огромную спину со странной татуировкой, на которой остались следы от моих ногтей, и внутри разжигается маленький злорадный огонек. Я тоже понаставила на Иване достаточно следов, начиная от шеи и заканчивая росчерком на плечах и спине.
Четкими движениями он скрывает свое мускулистое тело атлета под одеждой.
Отворачиваюсь, смотрю в окно.
Снаружи новый день и солнце начинает проскальзывать в мрачную мужскую спальню сквозь незашторенные окна.
Ничего не напоминает о страшном шторме, который бушевал ночью. Как ничто не напоминает и по виду мужчины о том, что между нами этой ночью происходило такое же буйство, как и за окном.
Разве что кровавый след на простыне, который я цепляю взглядом, служит доказательством того, что я наконец-то стала женщиной.
Высокий мужчина, собранный, одетый, разворачивается и перехватывает мой взгляд.
Опять молчит. Долго. Смотрит.
— Вот почему этот червь так не хотел отдавать тебя…
Его голос заставляет мурашки пробежать по всем конечностям, а внутри в животе комком сжимается сгусток из странных и непонятных чувств.
Накатывает паника.
Я в его власти. Судя по всему, у Ивана Кровавого безграничные возможности и со мной он может сделать все…
— Ты дал слово. Ты сказал, что отпустишь меня после этой ночи.
Сиплю. Смотрю на Ивана с надеждой.
Морщится, словно ему неприятны мои слова, а я сжимаю дрожащие губы. Тянет расплакаться. Все эмоции вышли из-под контроля.
Веки дрожат, я на мгновение их прикрываю и цепенею, когда чувствую, как Кровавый поднимает мой подбородок, чуть давит сильным шершавым пальцем, принуждая откинуть голову.
Открываю глаза и натыкаюсь на задумчивый взгляд, отдающий изморозью.
Иван действительно пугает. От него холодом несет. Такой же цвет глаз у него. Ледяной. Он сам похож на глыбу, айсберг.
Наконец нарушает повисшую паузу.
— Ты свободна, Аврора, можешь идти.
Меня на безудержный смех прорвать хочет.
Можешь идти…
После него я вряд ли смогу нормально передвигаться ближайшие несколько дней.
— Выпущу твоего червяка из подвала, пообщаюсь и пусть тебя отвезет.