– Как тебя зовут?
– Алин, – ответила девушка.
– Алин, когда привезут Тарона? – сменила я тему, поскольку говорить о правилах совсем не хотелось в данный момент.
– Думаю через час, не более. Свита Валдара уже уехала. Тизара же направилась в бывший особняк его светлости за мальчиком.
В этот момент, проходя мимо приоткрытых дверей в бальный зал, я услышала оттуда какой-то стон.
– Туда нельзя, – строго проговорила Алин, ухватив меня за руку.
Я с силой вырвалась и распахнула двери. Лучше бы этого не делала, поскольку увидела самый страшный кошмар в жизни. Ужас, от которого волосы на голове встали дыбом и казалось, что они начали шевелиться. Страх просто парализовал меня, пока я безмолвно окидывала взглядом помещение. Черный цвет мрамора на полу смешивался с лужами кроваво-красной крови. Кровь… повсюду была кровь как свидетельство страху, боли и отчаянию, которое испытали они, жертвы недавнего веселья. Застыв от немого ужаса, я окинула взглядом помещение, в котором слуги наводили порядок, вымывая мраморный пол. У противоположной стены лежали иссушенные девушки, которых я только вчера видела разгуливающих с улыбками на лицах. Двое стригоев взяли одно из безжизненных тел и пронесли мимо меня к выходу. Я, пребывая в ступоре, подошла к этой ужасной картине и опустилась подле девушек на колени. Дрожащими руками попыталась прощупать хоть намек на пульс, но тщетно. Лишь у той шестнадцатилетней ведьмы, которая накануне сцеживала кровь в бокал Дорна, едва ощутимо билась практически иссушенная артерия под синей кожей. Едва мои пальцы легли на холодную руку, как она застонала.
– Она живая, – повернулась я к стоявшей рядом Алин.
– И что? Она не жилец уже, – пожала та плечами.
– Ей можно помочь еще, – проговорила я, вставая на ноги. – Прикажи, пусть отнесут девушку в мою комнату, и я скажу, что нужно делать.
– Нельзя, – отчеканила та. – Это запрещено. Иссушенных не восстанавливают. Если Валдар решил, что их нужно убить, значит это не обсуждается.
– Ты в своем уме? – закричала я на нее. – Валдара здесь нет! Он более не хозяин в этом доме!
– А кто сказал, что Дорн думает иначе? – повела она бровью.
Я отчаянно посмотрела на умирающую девочку и, оттолкнув Алин, опустилась подле нее.
– Помогите мне, – крикнула я двум слугам, драившим пол. – Вы ведь ведьмаки! Не имеете права отворачиваться! Вы же тоже может так же окажетесь на ее месте когда-то.
Слуги же только посмотрели на меня, как на умалишенную. Выругавшись, я попыталась приподнять худенькое тельце. Девушка застонала и скрутилась в клубочек. Хоть и была она худенькой, но тяжесть ее тела мне было не под силу поднять одной.