Приготовившись к печальны последствиям после такой убийственной речи, я едва дыша смотрела на вервольфа, который на удивление спокойно все это выслушал и окинув меня взглядом спросил:
– Ты говоришь, что не будешь делать, если обязана. В каком же случае тогда ты будешь делать это добровольно? Поскольку принуждать я не люблю. Могу, но не хочу, – он изучающе скользил по мне своим испытывающим взглядом, доводя меня просто до белого каления.
– Я любить хочу, – наконец тихо сказала я, решив ничего не придумывать на этот счет. – Хочу любить, и чтобы меня любили. Только так это не назовешь словом «обязана».
Мужчина нахмурил брови и подошел ко мне.
– Кэтрин, я прекрасно понимаю то, что ты мне говоришь. Но любви между нами не будет. Никогда. Это умерло три года назад во мне. Насчет обменять тебя – не хочу. Вот только сейчас понял, что не хочу другую видеть подле себя. Может это то, что руководит мной сейчас, заставляя ломать твое сопротивление. И я его сломаю так или иначе. Мне нужна покорная женщина рядом, ты понимаешь? – он притянул меня к себе, крепко схватив за шею. – И именно ты покорная, а не те девки, которые побывали в постели Торджера или тех, кто их там обучает всему. Я буду ломать тебя каждый день, пока ты не склонишься передо мной. И тогда для тебя это не будет «обязана». Это будет «хочу», потому, что он хочет.
Глядя в сверкающие глаза серого цвета, я едва не выла, слушая все то, что он мне говорил. Потом сказала, проведя по его щеке рукой:
– Вы какое-то чудовище, правда. Не можете вы быть таким только потому, что потеряли любимую женщину. Это невозможно. Я сначала тоже думала, что может вы и правда так страдаете, что отбросили даже малейшее проявление человечности в себе. Но нет. Теперь я поняла. Вы просто сам по себе такой. Жестокий, безразличный к чувствам окружающих деспот. Просто та женщина, на портрет которой вы смотрите по ночам, она бы не любила такого, какой вы есть на самом деле, поэтому вы и держали маску. Перед ней, и перед всеми остальными. А на самом деле вы – ваша вторая сторона – серая, злобная и кровожадная. Мне так жаль вас, – я высвободилась из его рук и направилась к дверям.
– Я не отпускал тебя, – дернул он меня назад, поймав за руку.
– Что вы еще от меня хотите? Я вам все уже сказала! – заорала я, пытаясь вырваться.
– Тише, – он крепко прижал меня к себе так, что я спустя минуту успокоилась и перестала отбиваться. – Ты сказала, что поешь красиво. Спой мне что-то, – он поцеловал меня в лоб.
– Хорошо, – ответила я, понимая, что только так смогу от него сегодня отделаться.