Она тут же краснеет, опуская взгляд. Я не хочу больше её смущать, показываю на своем ракообразном. Мы доходим до брюшка.
— Что это? — она указывает на серо-зеленную субстанцию.
— Томалли. Печень лобстера. Это деликатес. Я люблю, но некоторые нет, — Олеся осторожно лижет языком.
— Нет, я пожалуй откажусь, — она морщит носик.
— Расскажи мне о себе, Олеся.
— Что рассказывать?
— Всё. Как ты жила-то без меня? — я улыбаюсь своей самой очаровательной улыбкой. Она смеётся, отрицательно качает головой и откидываясь на стуле.
— Ты невозможно самовлюблённый тип.
Мне нравится, что она стала чувствовать себя более свободной.
— Мне правда, интересно, — уже серьезнее говорю я, отвлекаясь от разделки.
Она рассказывает про отца. В ее голосе появляется грусть и нежность. Я никогда не говорил так о своем отце. Они явно близкие люди. Мстислав всегда был недосягаем для меня. Вся его забота сводилась к списку требований того, что я должен. А вот у Олеси по-другому.
— Скучаешь?
— Очень. Он ведь переживает за меня. Я просто хочу сказать, что у меня все хорошо. Он даже на свадьбе моей не был, — я чувствую свою вину.
— А позвонить?
— У нас нет связи.
— Мы найдем способ как связаться с ним. — Грустное лицо Олеси преображается, а фиолетовые глаза сверкают ярче.
— Я буду тебе очень благодарна.
После ресторана, идём к машине. Я придерживаю её за талию. Она снова зажимается. Часто поправляет очки, напрягается. Как только садимся, отворачивается к окну.
— Любишь быструю езду? — спрашиваю, завожу двигатель. Машина отвечает мне грозным рычанием.
— Что?
— Пристегнись, — хитро улыбаюсь и с визгом скрываюсь с места. Ламба быстро набирает скорость, я легко обхожу машины.
— О Господи! Глеб! — лицо Олеси раскраснелось, в нашей крови плещется адреналин.
— Доверься мне, Олеся. Я хорошо вожу, — она кивает. Но кричит на поворотах, смеётся. Мы быстро добираемся до дома.
— Глеб! — она ударяет меня в плечо. — Я чуть не поседела! Я… — не успевает договорить, я впиваюсь в ее губы.
Сладкая, нежная. Она не сразу мне отвечает. Но когда это происходит, мне буквально сносит крышу. Шарю по ее груди, сжимая сосок. Она всхлипывает, гладит меня по плечам. Сдерживаться больше нет сил. Я должен ее взять. Прямо сейчас. В машине. Но это будет слишком. Для жены это важно где. Я хочу, чтобы этот раз она запомнила.
— Пошли, — веду её, держа за руку. Олеся едва поспевает за мной.
— Что ты так бежишь? Не на пожар же опаздываем, — как сказать. Я горю изнутри. На лестнице не выдерживаю и подхватываю её на руки. Впервые в жизни испытываю такую неудержимую страсть. К своей жене. Кто бы мог подумать.