– Я неплохо знаю этого юношу, и… – она опустила голову, – Скажите мне, вы здесь добровольно? По закону, нельзя принуждать к…
Мои глаза загорелись.
– Продолжайте, – попросила я враз осипшим голосом, – Что-что там нельзя по закону? Я хочу знать…
– Мерзавка! – вдруг вскричала девушка через несколько стульев от меня так, что я подскочила, – Ты смеешь в чем-то обвинять наследника рода Австер!
Все взгляды вдруг сошлись на мне. Злорадные, предвосхищающие взгляды. Я обернулась к черноволосой, но она смотрела на меня ошарашено и с возмущением, прикрывая ладонью рот. Вроде как: что она такое говорит?!
Сердце упало в желудок. Что за черт?.. Меня… меня же не казнят за безобидный разговорчик? Господи, как я вообще додумалась обсуждать такие вещи с какой-то незнакомой мымрой!
Я нашла взглядом Икела. Тот смотрел на меня с какой-то усталой обреченностью, и уже открыл рот, чтобы что-то сказать… Но его матушка его опередила.
– Что это значит? – тихим, но внушающим самые серьезные опасения голосом начала она.
Руки похолодели.
Не знаю, что переключилось в моем мозге. Не знаю, что. Но я вдруг чертовски разозлилась.
– Да! Что это значит?! – я обернулась к черноволосой, и вперила в нее взгляд, полный совершенно искреннего праведного негодования, – Мерзавка, как ты смеешь в чем-то обвинять наследника рода… Астер!
– Австер, – тихонько поправил меня Икел, подозрительно кашлянув.
– Вот-вот, тем более! – кивнула я и скрестила пальцы, чтобы прокатило.
Я приосанилась и окатила «мерзавку» холодным взглядам. Та беспомощно переводила взгляд с меня на матушку Икела, но нигде не находила поддержку. Мне было категорически плевать, с какими последствиями она столкнется по итогу этой сцены, а мамаша поскучнела, когда поняла, что выставить меня идиоткой у нее – по крайней мере прямо сейчас – не получится.
– Нет! Что… О чем вы?.. – черноволосая захлопала глазами и замотала головой, – Я ничего такого не… Это же вы! – она еще раз попыталась перевести стрелки.
Желудок сжался от страха, что ее сейчас все с удовольствием поддержат. Взгляды, направленные на меня, были слишком острые, слишком ждущие кровавой расправы, чтобы сомневаться. Так что я пошла в атаку. Никто не умеет переводить стрелки лучше, чем я!
Смелости мне придавал и смеющийся взгляд Икела, и, как ни странно, все такой же скучающий взгляд его маман. Она легко признала поражение и теперь милостиво позволяла черноволосой девчонке хлебнуть последствий.
– Да как ты посмела предположить, бесстыжая, что Икел – Икел Австор!..
– Австер.
– Да, Австер! Сам Икел Австер нуждается в таких грязных приемах! – возмутилась я, – По-твоему, быть его парой – настолько ужасно? Настолько, что ему надо по-варварски воровать женщин? – я нахмурилась, пытаясь вспомнить, как это так отец умел тоном голоса заставить окружающих чувствовать себя ничтожествами, – Отвечай!