— Вы сами похожи на цветок, милая кузина. На яркий, пылающий пламенем цветок, — искренне сказал Энтони и с удовольствием увидел, как шея и лицо его кузины вновь заалели.
Вивиан не смогла найти слов: этот красивый молодой мужчина так галантен! Должно быть, он чрезвычайно романтичен, и лондонские красавицы просто падают к его ногам!
— Дорогой кузен, ваши слова так милы. Но, прошу вас, остерегайтесь говорить их при вашей матушке: она может неверно их истолковать, — все же, серьезно сказала девушка: только и не хватало того, чтобы тетя подумала, будто она, Вивиан, желает завладеть сердцем ее сына!
— В сердце моей матери нет и капли романтики, — с ироний в голосе успокоил ее Энтони. — И, прошу вас, называйте меня Энтони. Ведь мы довольно близкие родственники.
— Как скажете, Энтони. — Лицо Вивиан осветила широкая искренняя улыбка: кузен, оказывается, не так уж и плох! Возможно, они станут друзьями?
— Но теперь ступайте в дом: вы достаточно провели время на солнце, и вам нужен отдых. К тому же, скоро ланч. Позвольте я проведу вас. — Энтони галантно подставил ей свой локоть.
— Вы правы: эта жара утомляет меня. — Вивиан положила свою красивую белоснежную ладонь на его плечо, и они медленно, ведя оживленную беседу, направилась в спасительную тень Гринхолла.
Едва зайдя в холл, они встретили саму хозяйку дома: она уже успела переодеться в новое, но вновь строгое черное платье и направлялась на кухню, чтобы отдать приказ купить к завтрашнему утреннему чаепитию шоколадных конфет. Леди Крэнфорд не ела шоколад и избегала сладостей, желая сохранить стройность фигуры, но Энтони с удовольствием вкушал две или три конфеты каждый день.
Но, едва взгляд леди упал на Вивиан, идущую под руку с ее сыном, ее скулы заострились, а увидев разноцветный букет Вивиан, она обратилась к племяннице ледяным, пробирающим до костей тоном:
— Вижу, ты собрала чудесный букет, Вивиан. Особенно красивы эти розовые гладиолусы, трогать которые строго запрещено.
Вивиан, еще несколько минут назад изнывающая от жары, покрылась крупными мурашками: тетя Беатрис выглядела грозной ледяной статуей, и взгляд ее голубых глаз обжигал племянницу холодом. Девушка судорожно сжала свой букет и, опустив взгляд на цветы, с ужасом поняла, что наделала: она сорвала гладиолусы тети. И даже не один, а (какой ужас!) целых три.
«Но как я могла знать, что они под запретом? Никто и словом об этом не обмолвился! Даже Энтони! А ведь он видел мой букет и эти злосчастные гладиолусы! Господи, ну за что мне это наказание? Она так разгневалась из-за каких-то цветов! Теперь она возненавидит меня!» — с ужасом подумала Вивиан.