Сэм расплатился с водителем, взял сумку женщины и открыл перед ней дверь, пропуская вперед. В фойе Теодора сняла легкий, почти невесомый плащ, повесила его на вешалку. Сэм поставил сумку и, взяв мисс Барт за руку, потащил за собой. Привел к букету и остановился, не зная, что сказать. Надо было зажечь свечи! Он идиот. Дожил до седин, а забывает про такую мелочь, как свечи. Женщины любят свечи. И розы. И его. Его чертовски любят женщины. Но только не одна конкретная, которая жила с ним уже много месяцев, но он до сих пор ее не понимал. Между ними крепла незримая стена и он боялся ее даже больше, чем предположения, что Рафаэль — это он сам.
— Они прекрасны, — проговорила Теодора, улыбаясь. Ее щеки заалели от удовольствия. Она подошла к Сэму и целомудренно поцеловала его в щеку.
Мун удержался от того, чтобы прижать ее к себе и лишь улыбнулся, глядя ей в глаза.
— Тебя очень долго не было, — жалобно сообщил он.
Рядом с ней он чувствовал себя двадцатилетним мальчишкой. Психоаналитик говорила, что Теодора слишком юна, чтобы понять его, но в моменты, когда она была рядом, Сэму казалось, что это он слишком юн рядом с ней. В каждом ее движении, в каждом взгляде сквозила почти вековечная мудрость. Он, всегда тонко чувствующий людей и любые отклонения от привычного и нормального, порой не верил, что эта женщина — человек. Человек не может быть настолько совершенным, настолько контрастным. Мисс Барт сочетала в себе то, что нельзя было сочетать. И в этом жила изрядная доля безумия. Она была молода и богата. Успешна и одинока до начала романа с Сэмом. Она не стремилась стать его женой, хотя любая другая на ее месте продала бы душу за саму возможность. Она была холодна и жестока в работе и в разговорах вне дома, но дома превращалась в милую и нежную, заботливую и слабую женщину. А в постели она сводила его с ума. Многоопытный мужчина, он никогда и ни с кем не испытывал и сотой доли подобного, хотя ни одной их ночи не помнил в деталях. Она вынимала его душу. Наверное, ему действительно стоит завязывать с выпивкой. Ведь, глядя на нее сейчас, он был готов поверить в то, что перед ним стоит замаскированный демон. Или ангел.
Тео опустила лицо к цветам и замерла на несколько секунд. Тяжелые пряди рассыпались по хрупким плечам и спине, когда она вытащила из прически шпильки. Мун не выдержал. Он шагнул к ней, встал за ее спиной и опустил руки на плечи женщины, касаясь пальцами ключиц. Теодора не пошевелилась, но он почувствовал, как расслабляется ее тело. Голова кружилась от выпитого, от переживаний, но художник упорно стоял рядом с ней, собираясь с силами. Он чувствовал странную робость. Было мучительно сложно развернуть ее к себе и поцеловать так, как он мечтал ее поцеловать. Сложно. Почти что страшно. Но она ему помогла. Тео сбросила мужские руки с плеч и положила ладони ему на грудь. Приподнялась, потянулась к губам и медленно поцеловала. Почувствовав вкус ее губ, Сэм мгновенно забыл и про робость, и про усталость, и про Рафаэля, и про алкоголь. Сознание отключилось.