— То есть, вас поразила не техника. Вы пошли учиться к нему не ради передачи мастерства. Вас поразил его мир? — тихо спросил Аксель.
— Да, детектив. Я был юн и неопытен. И вряд ли состоялся бы как художник. Но я влюбился в его мир и захотел создать свой. Вы же знаете, что мои картины объединены в серии по мирам?
— Слышал об этом, но не вдавался в подробности.
Художник поджал губы, но решил тему не развивать.
— Может быть когда-нибудь я вам про это расскажу. Мы создаем такие же сложные вещи, как писатели.
Аксель медленно кивнул.
— Скажите, мистер Мун, а присутствовала ли жестокость в его картинах?
— Наш мир очень жесток, — неопределенно ответил Мун. — Но в его картинах я видел скорее жесткость и честность.
— А ангелов вы там видели?
Тяжелая тишина повисла в гостиной. Глаза Сэма остекленели, он замер, провалившись в свой личный кошмар. Детектив ждал ответ, не осознавая, что время остановилось, а пауза длится всего несколько секунд.
— Ангелов? — переспросил Мун. — Их рисовали все ученики. Они входили в обязательную программу. Третий год обучения. Ангелы и демоны.
— И кого рисовали вы?
— И тех, и других. Именно эта картина принесла мне полмиллиона долларов.
— В ключе последних событий можете что-то добавить?
Сэм покачал головой и вдруг устремил взгляд куда-то в сторону. Аксель проследил за ним и удивленно замер. Миниатюрная женщина с иссиня-черными волнистыми волосами, одетая в аккуратный домашний костюм, спустилась со второго этажа и пошла в их направлении. Когда она ступила в круг света, детектив почувствовал, как останавливается, а потом снова начинает биться сердце. Она действительно походила на существо из другого мира. Глаза, которые при таком освещении казались черными, тускло блестели, волосы оттеняли лицо, подчеркивая его благородную бледность. На чувственных аккуратных губах застыла вежливая улыбка. Лицо породистое, лощеное и холодное. А во взгляде просто Арктика. Теодора Барт, Аксель узнал ее по фото в газетах, прислонилась плечом к стене и замерла. Улыбка стала приветливее.
— Я пришла на запах кофе. Извините, если помешала.
— Милая, прости. Кофе я сварил, но забыл тебе передать.
Мун вскочил с места и налил напиток в маленькую чашечку. Добавил туда сливок и развернулся к Теодоре с кофейной парой в руке. Она подошла, приняла ее и посмотрела на Грина. Тот молчал.
— Представишь нас, дорогой? — тихо спросила она, не сводя с детектива глаз. Она вышла на свет, и Аксель смог рассмотреть всю бездонную синеву ее взгляда. Такой же оттенок, как у него самого. Редкий и благородный синий сапфир.