— Ответь мне, — шиплю я.
Моя ладонь трет ее клитор, когда я погружаю палец глубоко в ее тугую маленькую пизду. Зои вскрикивает от удовольствия и нетерпеливо кивает головой.
— ДА! — ахает она.
— Плохая девочка, — я издаю стон. — Такая плохая девочка становится такой чертовски мокрой и так чертовски отчаянно нуждается в таком плохом, плохом мужчине, как я, чтобы прикоснуться к ней. Прикоснуться к тому месту, где ты умираешь от желания, чтобы я прикоснулся к тебе. Чтобы сделать эту маленькую киску своей маленькой игрушкой. Сделать тебя моей игрушкой.
Я растираю ее быстрее, и ее ноги начинают дрожать. Зои прижимается ко мне, отчаянно постанывая, когда ее влагалище стекает сладостью по моей руке. Я прижимаю второй палец к ее входу. Она такая чертовски тугая, что я почти задаюсь вопросом, могу ли поместить два. Но она такая скользкая и хочет этого, но потом, когда я вхожу, они оба погружаются в нее.
— Ой Мой Бог, — выдыхает она. Она прижимается ко мне, покачивая бедрами в моей руке. Мой рот скользит вверх по ее шее и подбородку, прежде чем она поворачивает голову, чтобы встретиться со мной. Она стонет, когда мой рот пленяет ее. Мои губы пробуют ее на вкус, и мой язык танцует с ее языком.
Ее тело дрожит и выгибается навстречу мне, ее бедра бесстыдно дергаются. Я рычу, погружая пальцы внутрь и наружу и поглаживая ее клитор. Ее стоны становятся все громче и отчаяннее, пока все ее тело не начинает трястись и покачиваться ко мне.
Посасывая ее нижнюю губу зубами и рычу, пронзая ее клитор. Зои вскрикивает, когда ее начинает бить судорога. И вдруг она снова кончает со мной. Точно так же, как в течение нескольких недель я умирал от того, чтобы снова почувствовать, как она кончает.
— Лев! — Она стонет мое имя, когда ее рот прижимается к моему. Я поглаживаю ее маленькую пизду во время оргазма, пока она не начинает дрожать и трястись рядом со мной.
Медленно вынимаю свои липкие пальцы из ее трусиков. Я отстраняюсь от нее, не сводя с нее глаз. Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами и заливается румянцем, когда я подношу пальцы ко рту, и обхватываю их губами, начисто высасывая прямо у нее на глазах.
— Иди прими душ, lastachka, — тихо рычу я. — Я принесу тебе твою одежду.
Зои
Мой пульс бьется так громко, что это заглушает звук брызг душа на моем лице. Я крепко закрываю глаза, все мое тело пульсирует от жара. Моя голова опускается, вода стекает по моему лицу, когда я цепляюсь за плитки передо мной.
Я хотела бы, чтобы то, что я чувствую, было стыдом, или сожалением, или отвращением к самой себе. Но чувство, которое копится глубоко в моей душе и покалывает кожу, имеет только одно название: желание.