Кое-как проковыляв в ванную, включаю холодную воду. Плеснув пригоршню ледяной воды на лицо, вытираюсь полотенцем. Руки дрожат, когда смотрю на себя в зеркало.
Это был всего лишь сон. И ничего больше.
Закрыв кран, забираюсь обратно в постель и смотрю на часы.
Четыре тридцать.
Я пытаюсь снова заснуть, но видение раненого Таддеуса в переулке не исчезает и не даёт уснуть.
Наконец около пяти встаю и варю кофе. Мне нужно перестать думать о Таддеусе. О его способностях. Обо всём.
***
Горячая жидкость обжигает язык, и я отставляю чашку в сторону.
Может Таддеус и прав. Наверное, мне нужно держаться от него подальше. И надо срочно начать искать другую работу, и возможно тогда я забуду о своих растущих чувствах к мужчине, который не отвечает мне взаимностью. Человеку, который даже не думает о себе как о мужчине.
Но мысль о работе в другом месте и о том, что я больше не смогу видеть Таддеуса, камнем вспарывает сердце.
***
Солнечные лучи проскальзывают в окна, и я решаю подготовиться, пока не появился Таддеус. Принимаю душ, надеваю тунику, леггинсы и завершаю образ тоненьким поясом и черными сапогами.
От стука в дверь у меня перехватывает дыхание.
Я бросаюсь к двери и, открыв её, впускаю Таддеуса. Он выглядит так, будто сошёл со страниц журнала для байкеров, если не обращать внимания на шрамы на его лице. Его кожаная куртка расстёгнута, открывая белоснежную футболку.
— Как ты? — спрашиваю, взглянув на его живот.
— Почти как новенький, — бодро отвечает он и закрывает за собой дверь.
— Не возражаешь, если я..? — указываю на его живот.
Он приподнимает футболку, чтобы показать шрам на месте раны. Вчера вечером у меня не было времени посмотреть на другие шрамы, но сегодня я заметила их. Кожа Таддеуса испещрена ими. Большими и маленькими. Но я так же не могу не заметить его скульптурный пресс. Я осторожно трогаю шрам, оставшийся со вчерашнего вечера. И на лице Таддеуса появляется страдальческое выражение. Я опускаю руку, стараясь не обращать внимания на электрические разряды на кончиках пальцев.
— Ты вчера вечером вернулся домой или бродил по улицам?
— Я ехал некоторое время, чтобы выпустить пар. Потом поехал домой и заснул.
— Хорошо… — поспешно говорю и краснею. Не хочу быть эгоисткой. Исцелять других конечно благородное дело, но я ненавижу видеть его боль. — Имею в виду, я рада, что ты немного поспал.
Таддеус шагнул ко мне.
— Я знаю, что ты имела в виду…
И молчание растягивается между нами.
— Ты готова идти? — указывает он на дверь.
— Да.
Я хватаю куртку, и мы выходим за дверь.
***
Езда на мотоцикле похожа на аттракцион в парке развлечений, только более опасная и захватывающая. Таддеус удивляет меня тем, что не поворачивает к Карсону. Вместо этого он направляется к северным холмам.