– То приехали бы раньше! Мы могли бы его спасти, вызвать Скорую… Как же Мила теперь…
Я растерянно бормотала, заламывая руки и кусая губы. Милка в другом конце гостиной делала то же самое, только при этом еще и заливалась слезами в три ручья. Даже отсюда я слышала сдавленные всхлипы сестры:
– Максим, он… Я с ним так некрасиво обошлась… Не звонила, не писала… А вот теперь он… Думаете, это из-за меня?
Милка зарыдала уже в голос, и следователь, допрашивающий ее, испуганно встал и попятился, подзывая меня.
– У вашей сестры истерика, – понизив голос, сообщил он.
– Конечно! А как вы хотели? Она потеряла любимого, – вскричала я, а Милка завыла еще громче.
– В общем, вам нужно подъехать в отделение, подписать вот эти бумаги, – он торопливо сунул мне в руки бумажные листы, – подписка о невыезде… И еще вот… Делом будет заниматься майор Рогозин, кабинет 117. Запомнили, гражданка Лапова?
–Ага, – кивнула я, подхватила сестру и направилась к машине. Оказавшись внутри, Милка полезла за зеркальцем, обозрела свою физиономию и ужаснулась.
– На кого я похожа!
– На убитую горем женщину, – ответила я, садясь вместо Милки за руль.
Сестрица скривилась, и достала косметичку, собираясь привести себя в порядок. Пока она тщательно замазывала потеки туши, я вырулила на дорогу и набрала Агапа.
– Привет. Занят?
– Для тебя всегда свободен. Как поездка?
– Ужасно.
– Рамов не захотел с вами откровенничать?
– Можно и так сказать. Рамов мертв.
Несколько секунд Агап молчал, переваривая информацию, а потом осведомился:
– Мертв – в смысле убит? Ты видела тело?
– Видела, и даже щупала. Сожрал снотворное в убойном количестве, запил алкоголем и уснул вечным сном.
– Где ты сейчас?
– Едем с Милкой в гостиницу.
– Ментов вызывали?
– А как же. Я ведь добропорядочная и ответственная личность.
– И что они?
– Склоняются к самоубийству.
– А ты, видимо, нет?
– Нет, – пробормотала я, и добавила: – Мне кажется, Рамов не из тех людей, кто жрет снотворное, чтобы красиво уйти из жизни. Скажешь, не так?
– Скажу, что моя интуиция с тобой согласна. Вот что, Лара, – вздохнул Агап, – переезжай ко мне. Происходит что-то непонятное, и страшное. Тебе лучше не оставаться одной.
– Я не одна.
– Ты про свою Милку что ли? Брось, от нее никакого толку. Я тебе прямо говорю…
– Кто мог убить Рамова? – перебила я Агапа. Тот выругался и ответил:
– Да кто угодно. Тот же Тагалов, Топорин, еще половина города. Может, свои же и порешали. Раз бандит – всю жизнь бандит. Они свои дела по-другому не умеют решать.
– Ясно. Я буду в городе, позвоню, – пообещала я Агапу, чтобы его успокоить. Он еще малость возмущался, но потом поутих. Закончив разговор, я повернулась к Милке, краем глаза следя за дорогой. Сестрица уже извела половину косметички, и теперь сияла, как новенькая монетка.