— Отлично, не проворонь свое счастье, давай уж сразу отсоси ему, скажешь, что бонус от нашей авиакомпании.
— Кристина! — Машка округлила глаза, но тут же вытянула губы в улыбке.
Блин, ну кто меня тянет за язык?
Третий раз появление Громова уже не вызвало в моей душе апокалипсиса. Мозг остался на месте, мотылькам было сказано: «Замрите». Ровно стою на ногах, выдерживаю взгляд.
— Вам чем-то помочь?
— Да, иди погуляй, мне тут поговорить надо с твоей напарницей.
— Погулять? Я вас не поняла.
Громов в своем репертуаре, словно и не было между нами этих месяцев разлуки. Бесцеремонно тянет Машу за локоть, выталкивая ее в салон.
— Иди вот тому лысому пакет принеси. Видишь, тошнит его с перепоя.
Маша смотрит на меня, ничего не понимает, но идет, а Громов, задергивая шторку, снова оказывается слишком близко.
— Ты это специально, да? Тебе мало того компромата на меня, что уже был? Напомнить про полет на Сахалин и Прагу и само пребывание там?
Говорю тихо, но строго, потому что устала от этих игр.
— Крис, черт, не знаю как сказать.
— Ты вообще ничего не говори, поверь, так будет всем легче. Ты хочешь, чтоб слухи пошли, что я «обслуживаю» не только джеты, но и чартеры?
— Крис, ты чего несешь я не пойму? Кто кого обслуживал?
— Громов, ты большой, но такой глупый. Зачем ты снова появился? Ушли, так скатертью дорога, сделаем вид, что мы не знаем друг друга.
— Да послушай, черт, так вышло, мы не могли иначе.
— Не могли и не надо. Есть такое «не судьба». Так вот, Игорь, не судьба.
— Не говори ерунды. Я так соскучился.
А вот сейчас точно был запрещенный прием, тянет резко на себя, фиксируя пальцами подбородок, целует, царапая кожу отросшей щетиной. Горячие губы на моих, они обжигают, лишают воли, вспыхиваю ярким огнем в его руках, начиная жить и дышать, как раньше.
— Так скучал, сил нет, ты не представляешь, Кри-и-и-исти-и-ина-а-а, — нарочно тянет мое имя. Вновь засасывая губы, лаская их языком. Еще немного, и моя мнимая сила воли рухнет к ногам мужчины, что оставил и ушел.
— Ой! — громкий вскрик моей напарницы, а я понимаю, что это еще один долбаный пиздец в моей жизни. Вот прям реальный финиш карьере.
— Отпустите немедленно, — отталкиваю Громова, тот мало что понимает. А я, замахиваясь, влепляю ему пощечину. — Не смейте меня трогать, я стюардесса, а не проститутка, нельзя пихать в меня свой грязный язык и щипать за попу.
Громов потирает щеку, хмурит брови, смотрит на Машу, та реально в шоке, как и я. Долго смотрит на меня, тяжело дышит.
— Извините. Похожа оказалась на мою бывшую, сучка, такая была дерзкая, всю душу вынула, вот, не удержался.