— Ну раз обещаешь… А то обидно было бы знать, что впереди в постели один отстой ожидает. В смысле, было бы тогда странно, что люди занимаются сексом тогда и дальше, если все самое хорошее случается только в первый раз.
— По чесноку, Лись, сексом люди, особенно девушки, не всегда занимаются ради удовольствия. Но у нас так не будет.
Ну, у нас-то не так и много всего впереди будет, мажор, но если обещаешь, что все оно в кайф, то моя тебе душевная благодарность.
— Спасибо, — искренне ответила я и, подтянув его руку, поцеловала в центр ладони.
— Откуда ты взялась на той дороге, м? — пробормотал Антон, обхватив мой подбородок и вынудив повернуть голову к нему. Поцеловал в уголок рта, еще, и отстранился, тяжело вздохнув. — Так, тормознуть надо.
— Жила я там. — Я тоже невольно вздохнула, чувствуя разочарование от того, что он решил остановиться. — В поселке, что по соседству.
— Серьезно? А я как раз там навещал свою хорошую подругу. Рокси. Ты чего? — Он, видно, уловил, как я напряглась всем телом, услышав имя.
— Рокси — это Роксана? — уточнила я. — Уж не Камнева ли?
— Для меня она до сих пор Миргородская, конечно, — ответил Антон ворчливо, будто вмиг впал в раздражение отчего-то. — Но по факту да, Камнева.
— Вот же блин! — меня затрясло от смеха. Нет, ну надо же! — Как так-то!
— Ты чего? — приподнялся Каверин на локте. — Знаешь ее?
— Еще как знаю. Я у них жила. Меня туда Михаил, знакомый их хороший, сбыл на передержку, пока сам сначала в командировку по службе ездил, а потом оставил, устраивая личную жизнь, — я все не могла отсмеяться. — Пипец, в доме мы разминулись, а на трассе пересеклись. Бывает же!
— Хм… Никакого Михаила не знаю. — Что-то мое веселье благодушия мажору не добавило, и это меня насторожило. — Так, а теперь поведай мне, мелкая, ты чего из камневского дома-то побежала? Обижал кто? Яр?
— Да с какого бы перепугу? Яр — хороший мужик. Вообще не доставучий и ненапряжный, хоть и строгий.
— Ну не Рокси же тебя обидела! — произнесено было ни капли не вопросом, а утверждением, да еще и с четким таким давлением.
Так, а вот тут прямо интересно стало. Нет, Рокс меня тоже не обижала и близко, но чего это он так оживился. Такое чувство, что слово не то о ней скажи — и рот порвет любому.
— Ты чего так напрягся-то, Каверин? — В моих мозгах стала складываться стремительно картинка из обрывков услышанных фраз, услышанных в доме, и вдруг потянуло так гадко-гадко от центра груди вниз, да так, что противно скрутило живот, испаряя из тела разлившуюся после близости разнеженность. — А-а-а-а, ты к Камневой неровно дышишь, так?