— Нет.
Он еще секунд тридцать сверлил меня зенками, потом на Лиску глянул пристально и руку протянул:
— Нож мой отдай, парень. Он тебе против меня не поможет, а мне в хозяйстве нужен.
Я с места не сдвинулся, только рыжую за руку чуть потянул, пытаясь за спину себе спрятать от его беспардонного рассматривания.
— Если поможете нам выбраться отсюда — в накладе не останетесь. Я заплачу. Щедро. Очень, — посулил ему. — Или хотя бы дайте позвонить.
Пусть знает, что может с нас получить бабла и не встревая в криминал. Авось и перевесит это.
— Вернитесь в вагончик, положи нож, откуда взял, — снова выдал он приказ, как и не услышав мое предложение.
— С какой стати нам подчиняться? — вздернула подбородок Лиска. Не нарывайся, мелкая, тут перед нами явно зверюга та еще.
— С такой, девушка, что если бы я хотел вам плохого, то убил бы твоего отважного рыцаря до того, как он еще успел бы с земли подняться, и тебя бы мигом скрутил. И двух шагов бы не пробежала.
— Гордыня — смертный грех, дяденька. И кто сказал, что я бы без него бежала? — зло прищурилась моя девочка в ответ.
— Хорошая у тебя девушка, парень, — посмотрел на меня пасечник и ухмыльнулся: — И про гордыню права, да только не сейчас. Кончайте напрягаться. Я вам не враг. Заходите давайте уже.
И повернувшись к нам спиной, он тяжело затопал по ступенькам вагончика.
— И связи тут нет, — бросил он через плечо. — Надо до поселка выезжать, там уже ловит.
— Идем, — кивнул я, действительно ощутив, как вроде и воздух перестал быть вокруг плотным и тяжелым. — Он жуткий, конечно, но вроде нормальный.
Пчелы уже проснулись и стали активно роиться вокруг своих ульев, так что в вагончик мы с Лиской ввалились, укрывшись с головой пледом. Пасечник как раз разжигал свой керогаз, справившись с этим на раз, куда там мне, возившемуся с этой фигней столько. Я шагнул к столу и положил прихватизированный нож. Жест типа доверия и доброй воли, но по сути — констатация того, что правду он сказал. Чуял я, что ему не противник. Но это не значит, что не стану драться до смерти, если что.
— Садитесь, поесть надо, — велел он нам, указав на табуретки.
Мы сели бок о бок и наблюдали за тем, как он ловко вскрыл банку тушенки тем самым ножом, вывалил содержимое на большую сковороду, водруженную на огонь, которую выудил из шкафчика под потолком. Протопав мимо нас, ушел наружу, но через пару минут вернулся с пакетом с логотипом известной торговой сети продуктовых. Ага, выходит, цивилизация не так и далеко. На столе появился батон, кетчуп, банка огурцов. Вытащил упаковку яиц, разбил их по очереди в миску и вылил на сковороду. Запахло так, что наши с Лисицей желудки завыли в унисон.