— Так сразу и любимой? — сомнительно тянет Тихомиров и, прищурив глаз, рассматривает меня, словно впервые видит. — Ты ли это, Аренский Богдан Анатольевич?!
— Я, — слегка улыбаюсь его шутке и всё-таки усаживаюсь в кресло для посетителей. — Обновленный и воодушевленный.
— То есть мои угрозы будут лишь расточительством?
Киваю, уверенный как никогда в своих действиях. Даже если сейчас Ева сдастся и бросит меня, я больше не хочу такой жизни. Разведусь, отмоюсь от общественного дерьма и снова найду её. Даже на краю света другой галактики.
Они только мои!
— Ясно, — грустно тянет политик и прикрывает глаза сморщенной рукой. — Знаешь, Дан, я что-то устал в последнее время, а Рокси … она всё равно устроит светопреставление из вашего развода. Тут даже я ничего не смогу поделать, если только запереть в какой-то башне.
— Ну или выпороть ремнём, — продолжил варианты для спасения девушки самой от себя. — Она юна, разбалована и сильно ранена.
Игорь Леонидович снова превращается в камень.
— Я знаю, Богдан. Я знаю, как и то, что это моя вина. Я хотел затмить свою боль за счёт её радости, но этого оказалось мало.
— Мало. Ничтожно мало.
Мы оба молчим, думая каждый о своей утрате в тот далёкий день.
— Я понял тебя, Богдан. И считаю, твой долг исполнен. Я надеялся на твою помощь с дочерью, ибо я старею, но … не вышло. Твою финансовую поддержку, естественно, приму.
У меня отлегло от сердца. Я знаю этого человека с рождения, поэтому мне бы не хотелось вот теперь становиться врагами.
— Насчёт Роксаны у меня есть кое-какие соображения, но они вам вряд ли понравятся.
Мэр хмурит брови, но не рвётся узнать моих мыслей.
— Если будет желание, то встретимся, и я поделюсь с вами информацией.
Теперь кивает политик. Основной вопрос улажен, больше меня здесь ничего не держит.
Встаю, притягивая руку на прощание.
— Удачи на выборах, — желаю от всей души, хотя, как по мне, ему пора заканчивать с этой ролью.
— Взаимно, Богдан, — и крепко сжимает мои пальцы, а потом накрывает рукой и похлопывает. — Будь счастлив.
— Буду. Спасибо.
Я покидаю кабинет мэра, но едва прохожу холл, как натыкаюсь на поджидающую меня Роксану.
— Я не дам тебе развод.
Устало потираю глаза, так как сегодня ночью так и не уснул. Не хотел тратить минуты перед расставанием на сон.
— Я и не прошу, — отвечаю спокойно, но холодок в моём голосе тормозит приближение девушки.
Она недоумевающе смотрит на меня, пытаясь обыграть в партиях, которые я уже десяток лет успешно играю.
— Роксана, мы разводимся. И тут нигде нет знаков вопроса.
— Папа не позволит.
— Папа уже разрешил.