Берег озера был ровным словно блюдце, без единого холма или иной возвышенности. Никаких рельефных преимуществ ни одна из сторон не получит. За нашей спиной был небольшой подлесок, за спиной Гунульфа – озеро, берег которого усыпан привалившимися драккарами. И если теоретически нам есть куда отступать, то нашему врагу идти некуда, если только к судам, но это еще нужно умудриться сделать без потерь. В целом, мы в чуть более выгодном положении. Враг настолько самоуверен, что не думает об отступлении.
Наша армия расположилась в полукилометре от неприятеля. В большом шатре нашей армии Радомысл инициировал военный совет, на котором мы подтвердили приверженность к уже имеющемуся плану. Корректировок не было. Единственное, что я предложил ночью потревожить покой врага беспорядочной стрельбой. Чтобы не расслаблялись. Поначалу я не нашел единомышленников, но когда я объяснил последствия, то мои доводы признали разумными. Куляба отдал пятьсот коней князю Василько, чтобы лучники последнего беспрепятственно вернулись с ночного рейда.
Эса проследила за сохранностью требушетов. Их уже начали монтировать в лежачем положении, подготавливая к работе, но, не показывая противнику.
Наш лагерь готовился ко сну. Легкий мандраж не давал мне спокойно уснуть. Спал я урывками. Ночью пять сотен лучников Василько успешно сходили в гости к Гунульфу. Сделав по три залпа каждый, они вернулись довольными. У врага началось брожение, послышались крики раненых. Не думаю, что много человек пострадало при этом обстреле, но войско Гунульфа попыталось выстроится в боевой порядок. В какой-то момент я хотел трубить тревогу и поднимать войско для обороны. Но враг, понимая, что их просто ужалили – не смертельно, но неприятно, успокоился.
Когда лагерь неприятеля утих, я попросил Василько повторить набег, но в этот раз ограничится одним залпом. В этот раз Гунульф не дал нам шанса выстрелить. Повторная атака лучников провалилась из-за горна в стане врага. Василько прошел всего половину пути, как его обнаружили. К счастью, мы с ним обсуждали подобное развитие событий, поэтому князь развернул лучников и они благополучно вернулись. Я поблагодарил воинов и отправил их досыпать, обещая не тревожить до самого построения армии Гунульфа. Свою роль на сегодняшнюю ночь они выполнили. А нечего врагу спать. Я же не могу уснуть – пусть и они бодрствуют.
Рассвет встретил меня хмуро. Нормально поспать мне так и не удалось. Думаю, что Гунульф был также не доволен поведенной ночью, так как с первыми лучами солнца, его армия начала выстраиваться напротив нас. Мы спешно подняли армию и выстроились правильными квадратами по сто человек в каждом. По флангам стояла разделенная пополам конница по пятьсот человек. Восемьсот моих резервных дружинников стояли чуть позади. Для них приготовлена особая роль. Четыре требушета поднимали веревками. Они гордо встали вдоль растянувшейся линии наших сил на равном удалении друг от друга. Три тысячи пеших варягов стояли со щитами и топорами в ожидании крови. Пятьсот лучников, не сильно выспавшиеся из-за ночного рейда, стояли между моим резервным полком и основным войском.