Двери распахнулись так резко, что мы едва успели друг от друга отпрянуть. Влетевшие в гостиную Ликровец и гвардейцы уже вскинули руки, готовые вот-вот создавать схемы. Те, кто не был магами, положили ладони на эфесы, чтобы в любой момент выхватить оружие.
Взгляд начальника моей охраны врезался в нас, сначала в меня, потом – в Райнхарта.
– Что здесь происходит? – холодно поинтересовалась я, вскинув голову. – Мне уже нельзя побеседовать со старым другом?
Ликровец кивнул, и гвардейцы опустили руки, расслабились. Тем не менее мужчина шагнул к нам.
– Ваше высочество, – жестко произнес он, – я лично создавал схему, которая должна была вас защищать, и лично проверял ее работоспособность – перед тем, как оставить вас здесь. Сейчас же мне нужно понять, по какой причине и кем… – его взгляд снова впился в Райнхарта, – она была повреждена.
– О, это я! – произнесла я, приложив руки к груди.
– Вы? – взгляд Ликровеца стал еще более ликровецким.
– Я, – кивнула с совершенно невинным видом. – Понимаете, когда Зигвальд… его светлость сказал мне, что его сестра похищена, я так взволновалась, что у меня вырвалась магия. И кажется, я чуть не спалила здесь все. К счастью, его светлость был рядом и сумел все исправить, то есть спасти и меня, и эту комнату.
Я обвела гостиную взглядом.
– Но, возможно, мы как-то повредили схему в процессе спасения меня от магии.
– Эту схему повредить не так уж легко, – нахмурился Ликровец.
– Да? Она настолько сложная? – я приблизилась к нему, оставив совершенно не ожидавшего такого поворота событий Райнхартагвальда за спиной. – А что за схема? Вы мне расскажете?
Я закусила губу и положила руку прямо на мундир Ликровеца. Тот замер. С таким видом, как если бы я на него плюнула или наступила. Или, что еще хуже, укусила или собиралась укусить. Как змея.
– Обычная защитная, – сообщил он под взглядами гвардейцев, приросшими к его груди в том самом месте, где ее касались мои пальцы.
– То есть несложная?
Ликровец шагнул назад, я шагнула за ним.
– Расскажите же мне. Я очень хочу знать, что меня защищает и как. Особенно после того, что случилось в поезде!
Он уже явно не знал, куда деться, потому что я – то есть моя рука – отлипать от него не собиралась, гвардейцы опускали глаза, и в целом ситуация становилась пикантной.
– Обычная! – рявкнул Ликровец, неожиданно бодро отскочив назад, и скомандовал гвардейцам: – На выход! Я буду за дверями, а что касается вас, ваша светлость, хочу напомнить, что вы находитесь наедине с ее высочеством, и что ее репутацией лучше не рисковать. Или, если говорить прямо, ваш разговор – исключительно одолжение ее величества, о котором никто не должен знать.