– У нас общий сын. Наследник рода.
Лиля стояла, покусывая щёку изнутри и вспоминая так называемые династические браки. Да уж.
– Ты не виделся с ней двадцать семь лет?
– Нет. Лет двенадцать, наверное. Я как-то навестил её в эйноте, – криво усмехнулся кир Октер. – После этого она больше не желала меня принимать. Лилэр, тебе лучше уйти сейчас.
Лиля с недоумением посмотрела на кира, который резко отвернулся, сжимая челюсти. Невероятно. Неужели он...
– Кир Октер, ты хочешь сказать, что у тебя никогда не было другой женщины?!
Лиля сразу же пожалела об этом вопросе. Как ей в голову пришло? Здоровый мужчина в расцвете сил... Что значит "не было"...
Он молчал, и Лиля стояла, обалдело уставясь на него. Нифига себе... Что же тут за порядки такие?!
– Спокойной ночи, – сказал кир, вставая. – Можешь взять с собой стакан. – Он наполнил стакан до краёв и вручил ей. – Судя по твоему лицу, у вас всё совсем, совсем иначе.
Лиля закрыла за собой дверь его комнаты и отпила пару глотков прекрасного вина, чтобы не расплескать по дороге. Совсем иначе. Жена, которая двенадцать лет не подпускает мужа... Она, Лиля, начинала звереть уже после нескольких дней... Понятное дело, почему он просит её выйти.
Она остановилась, с недоумением оглядываясь на его дверь, потом пожала плечами и спустилась к себе.
Интересно, если она ещё раз треснется затылком, это поможет как-то в изучении грамоты? С тем, как быстро он просит её уйти, вряд ли она скоро продвинется.
Лиля сидела в темноте, вспоминая Ромку. Вспоминая всех, каждого, до того момента, как они воткнули ей в спину очередное предательское слово. Мама...
Стакан опустел. Интересно, здесь есть что-то вроде табака? Она так ничего толком и не спросила у Дилтада. Он сразу отправляет её из комнаты.
Да ну. Хрень какая-то. Симпатичный же мужчина, неужели тут с этим так... Ну, сложно?
Она вспомнила его робкое прикосновение к волосам. Не только робкое. Полное затаённой страсти. Он как будто боялся разбудить в себе что-то. "Неправильные порывы"... Да уж. Неправильные – это когда ты рвёшься придушить девушку, севшую к тебе в машину, чтобы против её воли...
Лиля выругалась вслух, потом ещё раз. От этого воспоминания было мерзко.
Она встала, дёргая светлые манжеты наружу из-под серых рукавов, и прошла на кухню. Надо вернуть киру Дилтаду стакан.
В бочке с водой плавал ковшик. Лиля не рискнула бы пить некипячёную воду, но умыться-то можно. Жаль, тут нет умывальников с пимпочкой, как в бараке. Неужели никто не додумался? Хотя, если они с таким потрясающим вином всё ещё не додумались до штопоров...