– Нам нужно найти реку. Верделл, видишь где-нибудь полосу деревьев?
– Нет. Пойдём на запад.
Холмы были красивы, как только может быть красив весенний цветущий луг, который раскинулся на необозримом пространстве, благоухая, как сама цветущая юность. Аяна шла, кончиками пальцев опущенной руки прикасаясь к незнакомым цветам и молодым метёлкам неизвестных трав.
– Здесь так красиво, – сказал Верделл. – Почти как дома.
Его дом был далеко. Так далеко, что у Аяны кружилась голова, когда она представляла такое расстояние. Её дом был ближе, всего лишь за бесконечным лесом и той равниной, через которую их несли олени сакихите.
– Ты отважная, аптех, – сказала Олахан Ийе, провожая её. – Ступай с миром.
Она не была отважной. У неё внутри всё замирало от неизвестности, которая была впереди. Но вчерашний день уносило течением, а завтрашний ещё не наступил. И она делала шаг, и ещё один, а потом ещё, и ноги несли её прочь от дома.
– Давай вернёмся, кирья, – сказал Верделл, когда после двух недель в снежных равнинах им сказали, что до леса осталось ещё столько же. – Давай вернёмся, а? Может быть, они приедут за нами на будущий год?
Но теперь она не могла вернуться.
– Не может быть, чтобы тут никто не жил, – сказал Верделл на пятый день, шагая по холмам. – Кирья, ну ведь не может такого быть.
На шестой день они увидели корову.
У Аяны вспотели руки от волнения.
– Верделл, – пробормотала она. – Может быть, я вижу то, чего нет, но это видение настолько приятное, что я боюсь моргать. Скажи мне, что ты видишь то же самое.
– Я тоже боюсь моргнуть, кирья, – негромко сказал Верделл, сглотнув.
Корова была совсем не похожа на тех, к которым привыкла Аяна. В долине коровы были длиннорогие, с густой и длинной шерстью. Верделл как-то сказал, что они напоминают огромные валуны, поросшие жухлой травой.
У этой была короткая пёстрая шерсть и небольшие рога, и, что больше всего обрадовало Аяну, верёвка на шее.
– Смотри, тут трава примята. Наверное, в той стороне их дворы, – показала пальцем Аяна. – Пошли посмотрим.
Полоса примятой травы вывела их на холм, и перед ними внизу оказалась деревня.
Они остановились рядом, плечом к плечу, и у Верделла от радости поднялись дыбом волосы на затылке.
Аяна молча повернулась и крепко-крепко обняла его.
– Наконец-то. – с чувством сказала она. – Наконец-то.
Под звонкий лай нескольких собак они спустились с холма, по пути оглядывая дворы.
Теперь Аяна понимала, почему Верделл называл их деревню городом. Здешние немногочисленные дворы были одноэтажными и состояли в основном из бревенчатых строений с двускатными крышами, в отличие от их двухэтажных подворий с каменными стенами нижнего этажа. Она оглядывала высокие крылечки и колодцы одновременно с любопытством, страхом и восторгом.