Она направила Ташту вниз по одному из мощёных пологих спусков, слегка морщась от запаха гнили и нечистот, который доносился от воды. Под самой стеной стояли торговые лотки с полосатыми навесами, и торговцы дремали там над лотками с орехами и лепёшками, а один, по-видимому, продавал воду из стоящих рядом бочек.
У причалов она насчитала больше десяти больших кораблей, дальние из которых уже было сложно разглядеть, потом повернулась налево, но там было только какое-то одно огромное деревянное строение, по-видимому, местная верфь. Она тронула Ташту. Тот медленно шёл по набережной, и у Аяны замирало сердце, когда она тревожно вглядывалась в очередной корабль, пытаясь отыскать на нём золочёную крылатую носовую фигуру. Всё внутри свело от напряжения, руки дрожали, дыхание сбивалось.
Двенадцать кораблей. Здесь не было «Фидиндо». Она дышала мелко, а в груди жгло и кололо.
– Ондео... Небеса меня сохрани!
Аяна опомнилась. Что она делает? Надо просто спросить. Она спрыгнула с Ташты и оправила халат.
– Здравствуй, – сказала она с вежливым кивком. – Подскажи, пожалуйста, как я могу найти корабль?
Матрос с ужасом смотрел на неё, схватившись за борта кожаной безрукавки так, что костяшки пальцев побелели.
– Я ищу один корабль, – повторила она. – Подскажи, пожалуйста, как его найти.
Матрос помотал головой, отчего его тёмные волосы упали на лицо. Он ладонью сгрёб их со лба.
– Кирья, ты настоящая? – вымолвил он наконец.
Аяна очень хотела сказать, что она настоящая ондео, но не стала.
– Да. Я ищу корабль, – в третий раз сказала она. – Он должен быть тут, но его нет.
– Как называется корабль и чей он? – спросил моряк недоверчиво, всё ещё косясь на её волосы.
– «Фидиндо». Он должен быть тут в это время года. Мне говорили, что он уходит в начале мая, но сейчас апрель. Он может быть где-то ещё?
– Я не знаю о таком корабле. Я хожу на «Керидэ». Тебе нужно подойти к начальнику порта или к конторщику. Контора около верфи.
Аяна похолодела. Он не слышал о «Фидиндо»? Неужели паруса, которые они соткали в долине, не выдержали морской переход, и Конда...
Стамэ! Контора!
– Ташта, инни!
Она взлетела на Ташту и подняла его в рысь, не замечая, как со всех сторон на неё ошарашенно смотрят моряки и торговцы из полосатых палаток.
Широкая деревянная дверь конторы была заперта. Аяна спешилась и постучала дважды, потом отошла назад и стояла, напряжённо глядя на большие застеклённые окна, выходящие на залив, и на большую башню с часами на соседнем здании. Она постучала кулаком ещё раз, громко и отчаянно, и уже занесла ногу, чтобы постучать ещё громче, как вдруг дверь открылась. На пороге стоял заспанный мужчина средних лет, в рубашке и штанах, и пытался приладить на переносицу небольшие очки. На его щеке розовел след, повторяющий форму ладони и пальцев.