— Поражаюсь тебе, Пэт! — слегка удивлённо сказал Атилас. — Вспоминая прошлый разговор, крайне удивлён, что тебя настолько заботит расовая принадлежность!
Тут я уже не сдержалась и улыбнулась:
— И нечего дразнить питомца. Это тебе не к лицу.
— Сколько записей ты посмотрела?
— Только эту, — ответила я. Снова стало не по себе. — Остальные, видимо, такие же гадкие?
— У этой камеры наилучший ракурс, — сказал Атилас, — остальные записи, к сожалению, не настолько чёткие.
— Какая жалость. Я раздавлена. Других камер в комнате нет? Лица его мы так не разглядим.
— Это единственная. Люди в этом месте ожидают приватности.
— Да и поди безопасности тоже. О, а зачем он сначала свет вырубил?
— Чтобы было труднее разглядеть его лицо, полагаю, — сказал Атилас.
— Да, но тот чувак и так его узнал. Пошёл к нему навстречу и не испугался. Да и с этого угла лица всё равно не разглядеть, плюс кепка.
— Убийца нередко осторожничает больше необходимого, Пэт.
— Ага. — Атилас, конечно, в этом эксперт. А я так — всего лишь питомец.
— И всё же, — сам себе проговорил он, — вполне может быть, что всё это не просто так. Каждый раз он оказывается спиной к камере — вероятно знает их расположение. Посмотри остальные, Пэт. Расскажи, что думаешь.
— Ладно, — согласилась я. На записи особо ничего не происходило. Убийца стоял на том же месте, тёмный пол был заляпан кровью. Сердце всё ещё было в его руке. Не знаю, может ждёт, когда оно перестанет кровоточить.
Когда же он, наконец, совсем отвернулся от камеры и попятился к окну, показалось, что кровь и огромная тень поспешили за ним — как гигантский стервятник, учуявший падаль. Я моргнула. А когда он перешёл на балкон, то уже отбрасывал человеческую тень.
Ещё несколько секунд я тупо пялилась в монитор, пока до меня не дошло, что запись закончилась. Я вздохнула, закрыла плеер и хмуро посмотрела на папку.
Ещё четыре файла.
Глава 4
Видимо, Джин Ён с Атиласом незаметно улизнули из дома, пока я смотрела оставшиеся записи.
— Как обычно! — буркнула я и спустилась вниз за кофе. Свалили расследовать, пока я сижу дома и смотрю гаденькие записи. Да и был бы от них толк — ещё ничего, а так одно и то же. Чувака бьют в грудь, вынимают сердце. Среди убитых была ещё и женщина, правда. Ни на одной записи лица убийцы не разглядеть — он всегда в кепке и явно точно знает, где камеры.
Включила чайник и опёрлась на кухонный островок. Достала телефон.
«Ой», — написала сообщение детективу Туату.
«Занят и помогать не собираюсь. Руки и ноги дороже».
Я скорчила рожу телефону. Ах ты, неблагодарный! Несколько раз его спасла, а он пары конечностей пожалел.