– Это, правда, что ты поспособствовал, чтобы его уголовное дело было прикрыто семь лет назад?
Казанцев резко обернулся и посмотрел на дочь.
– Что ты сказала? Ты с ума сошла?
– Но, Влад мне сказал…
Святослав Дмитриевич резко оборвал дочь.
– Похоже, Влад сегодня был не в себе, если выложил тебе всю эту информацию, которая тебе абсолютно не нужна, чтобы засорять ею свою женскую голову. Он что был пьян?
– Нет. Он был абсолютно трезв. Папа, я хочу знать правду. Как ты не поймёшь, для меня сейчас всё это, очень важно. Ведь от того, что скажешь мне именно ты, может измениться многое. Влад наговорил мне столько мерзостей, что если ты не сможешь, всё это опровергнуть или обоснованно аргументировать, то мне кажется, что я сойду с ума.
– Что конкретно он тебе сказал?
– Он сказал, что ты в курсе всех его дел на производстве, что именно ты прикрыл его уголовное дело семь лет назад и за это потребовал от него…
Лицо отца стало пунцовым.
– Что я потребовал?
– Влад сказал, что ты в обмен на его свободу, потребовал, чтобы он женился на мне семь лет назад. Что ты фактически принудил его к браку со мной.
Казанцев молча подошёл к столу и, склонив голову, упёрся ладонями в столешницу, и лишь спустя мгновение, схватил со стола органайзер и с силой запустил им в стену.
Милана от неожиданности вздрогнула и подскочила на месте.
– Мерзкий щенок! Всё-таки развязал свой грязный язык! – закричал Казанцев.
– Значит, это правда?
Святослав Дмитриевич обернулся, взглянул на дочь, по щекам которой потекли слёзы и быстро подошёл к ней, присаживаясь рядом.
– Девочка моя, послушай. Я ведь просто хотел, как лучше. Хотел, чтобы ты вышла замуж за обеспеченного человека и никогда и ни в чём не нуждалась. Ты ведь у меня очень красивая, а такую красоту нужно холить и лелеять. Я познакомился с Владом ещё десять лет назад, и когда его жена умерла, я уже тогда подумывал о том, чтобы познакомить вас. Но ты тогда училась в институте, да и он на моё предложение о вашем совместном будущем отвечал уклончиво, и отшучиваясь. Он мне казался деловым, целеустремлённым, перспективным молодым человеком и мне очень хотелось видеть рядом с тобой именно такого мужчину. Ты ведь достойна только такого мужа. Да, и признайся откровенно, ты ведь полюбила его? Я ведь помню твои глаза, когда ты прибежала ко мне и сказала, что любишь и хочешь выйти за него замуж. Разве я сделал плохо для тебя? Разве я виноват в том, что хотел сделать тебя счастливой?
– Папа, но ведь если бы я знала, что всё это было подстроено специально, то…
– То, что? Разлюбила бы его? Дорогая, нет ничего страшного в том, что отец принимает решение о судьбе своей дочери. Между прочим, читая классиков, ты помнишь, что в порядочных семьях до революции, так и делали. Я ведь действительно хотел, как лучше. Я ведь хотел, чтобы ты прожила лучшую жизнь, чем живут многие твои подруги и сокурсницы. Ты все эти годы не стояла у плиты, не убирала в доме, носила только самые лучшие вещи, объездила весь мир, путешествуя по городам и странам, занималась музыкой и писала книги. А что было бы, если бы ты вышла замуж за своего сокурсника Антонова, который за тобой ухаживал? Влачила бы нищенское существование в одной квартире с его родителями, и жила на мизерную зарплату учителя музыкальной школы.