– А ты думаешь, что жить в золотой клетке в постоянном одиночестве лучше?
– Ты хочешь сказать, что была несчастна с Ольховским все эти годы?
– А ты думаешь, деньги, власть и дорогая еда на тарелке каждый день, могут сделать счастливым и заменить обыкновенное человеческое тепло и понимание? Я хотела настоящую семью папа, а не купленную посредством шантажа моего мужа за его свободу, которой возможно он не заслужил вовсе. Ты сделал за меня выбор моего счастья, но ты ошибся. Я не стала счастливой и долготерпение человека, которого ты принудил к браку, рассыпалось на осколки, которые уже больше никогда не собрать в единый хрустальный сосуд, в тот момент, когда он понял, что ему больше нечего терять.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Я хочу сказать, что ушла от Влада и никогда к нему больше не вернусь. Так что твои труды оказались напрасными.
– И что, только его признание, так на тебя подействовало? Что ты решила бросить его и перечеркнуть долгую семейную жизнь длиною в семь лет. Или есть ещё причины?
– Ты прав. Не только его признание подействовало на моё решение уйти от него. Просто он преступил черту, после которой о семье не может быть больше и речи.
– Не понимаю. Может, пояснишь?
– Нет. Пусть он сам тебе всё пояснит. Меня же с сегодняшнего дня не интересует больше этот человек, и жить с ним я больше не собираюсь, нравится тебе это всё или нет.
– Милана, я уверен, ты погорячилась. Я должен сам поговорить с Владом и всё выяснить.
Она на него обречённо посмотрела.
– Папа, оставим разговоры о Владе. Ты мне так и не сказал. Ты действительно с помощью своих связей прикрыл его уголовное дело семь лет назад?
– Я тебе уже сказал, я был с ним просто давно знаком. И если и помогал ему, то только советом. Ты думаешь, закрыть уголовное дело, так просто, если человек по-настоящему виновен? Да и не было никакого уголовного дела, понимаешь, не было! Вина его, как руководителя предприятия была не доказана. А по поводу вашей женитьбы, да, я познакомил вас целенаправленно. Но ведь всё остальное вы сделали без меня, я имею в виду, полюбили друг друга и решили пожениться.
– Это, правда, по поводу уголовного дела?
Он гневно на неё посмотрел.
– А я что, на допросе у тебя? Не забывайся. Я всё-таки твой отец, а ты не следователь, чтобы допрашивать меня о правде или неправде. Если я говорю, то ты должна мне верить. Надеюсь, это всё, что ты хотела узнать?
Она молча смотрела на него.
– Тогда иди к маме, помоги накрыть на стол, и будем ужинать. Сегодня останешься у нас. Я съезжу в магазин, и присоединюсь к вам за столом. Ступай и умой лицо. Не хватало ещё, чтобы мама увидела тебя в таком виде. Ей абсолютно не нужно, пока ничего знать о твоих судьбоносных решениях. Иди!