― Не сработает, Брэтт, ― сказала она еще до того, как он успел открыть рот. ― Даже не смей.
Он пожал плечами, одаривая ее той мальчишеской улыбкой, от которой у нее слабели колени.
― Мэгги, подойди сюда. Я тебя обниму.
― Только через мой труп, ― сказала она, делая шаг назад и скрещивая руки. ― Вернемся к делу. Стартовый капитал был моим. Ты не вложил в него и гроша.
― У меня не было… ― начал Брэтт.
― Я не хочу слышать твою грустную историю, как не станут слушать ее и в суде. Я вложила деньги, пот и кровь в эту компанию. Тебе повезло, что я спрашиваю только то, что мы прописали в первоначальном контракте. И, да, он все еще у меня.
Пальцы Брэтта начали отбивать стаккато по столу. Он всегда так делал, когда был раздражен.
Мэгги же было все равно.
Он откинулся в кресле, качнулся вправо, затем влево, не отрывая от нее взгляда.
― Мы понятия не имеем, какой сейчас будет рыночная цена.
― Не переживай, ― Мэгги потянулась в сумочку и достала папку. ― У меня было целых десять дней, чтобы подсчитать ее, пока вы с Кристал резвились на солнышке.
Она хлопнула папкой по столу и отправила ее вскользь к нему.
― Забудь, ― сказал Брэтт, скрещивая руки и качая головой. ― Ни за что.
Мэгги пожала плечами.
― Либо ты выкупаешь, или я поговорю с «Пондстоун Инк». Они все вынюхивали в прошлом году, и я уверена, что они с удовольствием приобретут мой контрольный пакет акций. Однако не могу обещать, что они не решат, что ты бесполезен, и не вышвырнут твою чрезвычайно загорелую задницу. Решать им.
Она придала своему лицу вежливое, цивилизованное выражение, а затем выпрямилась во весь рост.
― Все ясно?
Ответа не было.
― Хорошо, ― Мэгги стряхнула пыль с рукавов. ― Я дам тебе пару дней на размышление. Если ты решишь купить мои акции, двух недель будет достаточно, чтобы оформить кредит в банке.
― Две недели, ― поперхнулся Брэтт.
― Да, ― бросила Мэгги через плечо, направляясь к двери. ― Лучше поторопись.
Ее рука сомкнулась на медной дверной ручке. Странно было думать, что после всех этих лет она больше никогда не войдет в этот офис.
― О, подожди, ― она повернулась и вернулась к столу. ― Я это забираю, ― сказала она, подхватывая фигурку и засовывая ее в сумку. ― Так, сувенир.
А затем Мэгги ушла с высоко поднятой головой.
«Плохо, что мои родители не видели меня, ― подумала она. ― Они бы мной гордились».
Опершись на перила лодки, Мэгги запрокинула голову и закрыла глаза, наслаждаясь послеобеденным солнцем. Она чувствовала вибрацию парового двигателя, работающего палубой ниже. Бриз, дующий с Тихого океана, был свежим, жалил ее щеки и заставлял плотнее кутаться в свитер. Она была рада, что на ней шапка. Холод был почти невыносим, но девушка все равно не хотела заходить внутрь. Да, в пассажирской каюте, с ее толстыми, покрытыми солью окнами, было тепло. Но там было слишком много людей, семей и парочек, смеющихся и живущих своей жизнью, собравшихся вокруг старых радиаторов.