— Я закопаю этого сейчас, — сказала она, погружая маленького моллюска пальцем в песок. — Проживи хорошую жизнь.
— Да, пока ты не вырастешь достаточно большим, а потом мы тебя съедим, — сказал он.
— Это ужасно, но это правда, — сказала Мэгги, печально качая головой. — И, если так подумать, я была вегетарианкой.
— Серьезно?
— Да, — ответила Мэгги, ополаскивая моллюсков покрупнее и бросая их в ведро. — Семь лет без мяса, птицы, морепродуктов, а потом, на прошлое Рождество, я не выдержала. Мы с Евой были на каникулах у родителей. Они только что переехали во Флориду. Им пришлось это сделать из-за маминого артрита. Они не сразу привыкли к жизни там. Мама грустила, скучала по нашему старому семейному дому. Итак, мы с Евой сели в самолет. Мы хотели, чтобы она знала, что ее здоровье гораздо важнее для нас, чем старый дом, полный воспоминаний, и снежное Рождество. Брэтту не понравилось такое изменение планов. Он всегда страстно ненавидел Флориду. Так что он решил покататься на лыжах с парой своих приятелей.
Мэгги замолчала и потерла нос тыльной стороной запястья.
— На самом деле, теперь, когда я думаю об этом, возможно, он не катался на лыжах со своими «приятелями», а, скорее, кувыркался с Кристал.
Она задумалась на мгновение, затем пожала плечами.
— Без разницы.
«Это прогресс. Она говорит о Брэтте без слез», — подумал Люк.
Он наблюдал за тем, как девушка присела на корточки и стала копаться в песке, и наслаждался радостью на ее лице, когда она обнаружила новых моллюсков.
— Я думаю, — продолжила Мэгги, — если бы Брэтт приехал со мной во Флориду, я бы, наверное, не изменила вегетарианству.
— Он был вегетарианцем?
Она засмеялась.
— Конечно, нет. Он всегда жаловался на то, что вегетарианцы занозы в заднице.
Девушка собрала моллюсков.
— Я бы не изменила своим привычкам, потому что не хотела бы доставить ему такое удовольствие. На самом деле, — на ее лице промелькнуло озорное выражение, — он все еще не знает.
— Что ты ешь мясо?
— Ага.
Она покачала головой, выглядя весьма довольной собой.
— Вероятно, мне не стоило в таком признаваться, — Мэгги усмехнулась. — Какая девушка станет притворяться перед своим женихом, что она все ещё вегетарианка ― январь, февраль, март, — сосчитала она на пальцах, — на протяжении почти трех месяцев?
Мэгги принялась смеяться.
— Плохая девушка. Очень плохая девушка.
Она рассмеялась от всей души.
— Он не заметил?
— Нет.
Девушка фыркнула.
— Сначала я это скрывала. Если оставалась у него дома, все ещё готовила вегетарианскую еду, а он тыкал вилкой в тофу и жаловался, — ей пришлось вытереть глаза, так сильно она смеялась. — А иногда мне так сильно хотелось мяса, что я предлагала купить ему пива, а затем заезжала в бургерную и перекусывала.