Теперь герой. Георгий Епифанцев — Прохор Громов был настоящим открытием Ярополка Лапшина, что называется, звёздная роль. И здесь стоило бы потрудиться, поискать для новой версии, может быть, в Омске, Новосибирске, Екатеринбурге молодого артиста именно для этого образа. Совершить открытие! Но это если думать в категориях «искусства кино». Для сериального дизайна вполне подходит симпатичный и уже раскрученный Александр Горбатов, хороший, не фальшивый артист, да только он не Прохор Громов. Роковая красавица — ведьма Анфиса. Людмила Чурсина в этой роли явилась как бесспорное чудо. Но и Юлия Пересильд — отличная, обворожительная актриса, имеющая на своём счету немало творческих побед. Кажется, её так же трудно испортить, как стерлядь, с которой зачем мудрить, сварил — съел. Однако наши люди могут всё, в том числе испортить стерлядь. Юлии Пересильд нацепили рыжий кудрявый парик, не идущий актрисе абсолютно, но главное — строго и стройно в старой версии выстроенная роль растянулась на занудную сериальную невнятицу.
Понимаете, актёры в современном. нет, не кино, а кинематическом дизайне потеряли способность держать цельность образа. Они распадаются на цепь мелких сиюминутных реакций: то грустят, то смеются, то негодуют, то хмурятся, но это не складывается в образ (из 100 кроликов не составится лошадь), а элементарно заполняет время. Появляется в старой версии Виктор Чекмарёв — и это Пётр Громов, чёткий характер, верный сам себе таёжный нелепый и корявый самодур. А появляется Александр Балуев (тоже Пётр Громов), и это Александр Балуев в бороде, который сейчас будет что-то «играть».
Вот что получилось с новой экранизацией — столкнулись времена. 1968 год встал грозным и угрожающим маяком перед годом 2021-м, и публика с пугающей ясностью увидела, что именно потеряно. Не новой «Угрюм-рекой» потеряно, а вообще потеряно! Кто виноват? Они, производители, — кричит публика. Но это не совсем так. Возьмём двух композиторов: в старой версии это Юрий Левитин, в новой — Юрий Потеенко. Оба отлично выучены, оба профессионалы, академические композиторы, с операми и симфониями в багаже. Но как разнообразна, энергична, изобретательна работа Левитина и как заурядна и посредственна музыка Потеенко. Не было у него, в отличие от Левитина, никакой художественной задачи, он не работал на образ и тему фильма. Потому что их не было в принципе. Поставили бы художественную задачу — Потеенко бы справился. Но не ставят. Мелет, мелет сериальная мельница — перемалывает время…
Совсем анекдотическое обстоятельство: во время экспедиции по Угрюм-реке Прохор Громов встречает толстопузого буржуя-кровососа на лодке, которую тянут по берегу бурлаки. В старой версии кровососа зовут Аганес Агабабович, он явно из «инородцев». В новой версии тоже есть эта сцена, да только буржуй-эксплуататор уже не Аганес Агабабович, его никак не зовут, и он явно не из «инородцев». Это такая мягкая политкорректность началась?