Налетевший ветер всколыхнул юбки моего платья. Распахнув веки, я обнаружила себя в холле замка. Сегодня он выглядел ярче, торжественнее. Украшенный свежими цветами и ледяными арками, зал сверкал, переливался серебром. Тяжелые ткани свисали с потолка перед троном, образуя некое подобие уединения. Рядом с ними мы и оказались перед светлыми очами храмовника.
Элед Тьен меня переиграл.
Больше того, я и опомниться не успела, как храмовник связал наши руки толстой серебряной цепью.
– Одной жизнью, одной кровью, одной судьбой, – произнес мужчина в черной рясе, пронзая воздух кинжалом, инкрустированным драгоценными камнями.
В то же мгновение я едва не закричала от неожиданности. Резкая боль пронзила связанную цепью ладонь, а в самой сердцевине появился глубокий порез. Дернув своей, а значит, и моей рукой, князь разместил их над чашей. Густые капли цвета вина одна за другой прокатились по стенке сосуда, а цепь исчезла, словно впиталась в кожу.
– Теперь ваши судьбы неразрывно связаны. Только смерть может вас разлучить, – проговорил храмовник, закрывая толстую книгу в серебряной обложке. – Жена должна встать за мужем.
– Не дождетесь, – прошипела я так, чтобы услышали меня только Элед и храмовник. – Я никогда не признаю вашу власть надо мной. Вы не мой муж и не мой повелитель.
– Немедленно встань мне за спину, – холодно приказал… ну теперь уже супруг, пока храмовник ошалело глядел на меня, как на призрака.
– Я вам уже ответила. Провернув эту свадьбу, вы обрекли себя на вечные муки. И поверьте, я вас не пощажу.
Я прекрасно осознавала, что делаю. Кроме того, что изрядно бесила мужа, я еще и отстаивала свои личные права. Не те эфемерные, которые дают лишь иллюзию равноправия в браке, а вполне себе осязаемые и существующие.
Встав мужчине за спину, я признала бы его власть над собой, а значит, в этом княжестве снова не было бы никого, кто мог бы противопоставить хоть что-то его словам. Оставаясь же подле него, я вынуждала Эледа наградить меня титулом Княгини Льда с равными условиями правления. И если он думал, что я встану перед ним на колени, то глубоко ошибался. Никакая магия не заставит меня унизиться. Ни перед ним, ни перед кем-то еще.
Хотел княгиню? Получай.
Царапины от ядовитого гребня на коже в первую брачную ночь.
Когда змею загоняют в угол, она начинает нападать.
Смерив меня взглядом, в котором было все: и ненависть, и обещание о том, что я пожалею, и восхищение, – князь подал сигнал своему секретарю. До боли сжав мою руку, Элед вынудил меня повернуться к нему лицом. Низко склонившись, старый секретарь вытянул вперед руку, которая держала бархатную подушку. На этой подушке лежала диадема – точная уменьшенная копия короны Князя Льда – символа абсолютной власти в княжестве.