Вот с ним мы в сексе вообще не коннектились. До боли. Хорошо, что ему нечасто это дело нужно было.
Если разобраться, я в своей жизни никого не любила. Даже не влюблялась. Видимо, недостаточно окситоцина вырабатывалось в постели для этого. Симпатия, не более.
Тем страшнее осознавать, что мысли о бурильщике принимают опасное направление. Сердечко нет-нет, да ёкает.
Я уже могу констатировать у себя влюбленность.
Иначе, как назвать мое состояние?
А что дальше будет?
Чтобы расслабиться, воткнула в уши беспроводные наушники и включила музыку с Фединого плейлиста в ВК.
Звонок в дверь на этот раз не заставил содрогнуться. Музыка сгладила эффект.
Сдвинула маску и открыла глаза в недоумении. Потом на автомате отключила музыку.
Даже халатик накидывать не стала, согнала с себя недовольного кота, да так и прошла в своей изумрудной шелковой сорочке с черными кружавчиками.
У меня теперь правило, даже находясь в одиночестве, стремлюсь быть красивой. Ни для кого-то, для себя.
Глянув в глазок, узрела свою соседку Лилю.
О, это неизбежное зло, точнее, добро.
С обреченным смирением открыла дверь.
Может она усыпит меня своими разговорами? Хотя последнее, вряд ли.
— Евка, что с мордуленцией твоей? С таким выражением лица обычно идут похмеляться, а не гостей встречают, — прямолинейно заметила Лилия, отодвигая меня со своего пути и сразу устремляясь в кухню.
Вот. Незнакомые с Валитовой люди, принимают её за возвышенную интеллигентку, девочку-припевочку с тихим голосом и правильной речью. Маленькая, щупленькая, беззащитная женщина. Ну-ну, десять раз!
В реальности она та еще хулиганка и матершинница. Если вошел в круг доверия, тебе откроется такое двойное дно этой милашки — ошалеешь.
— Хотя, постой-ка, кажется, я поспешила с выводами, — прищурилась Лиля, внимательно сканируя меня своими серо-голубыми очами. — По всем признаком тебя этой ночью хорошо помяли. Качественно, я бы сказала. И кто сей смельчак, что отважился взять твою крепость на штурм?
— И ничего-то от тебя не скроешь. Эксперт, блин! — плюхнулась я на стул, признавая очевидное. — И не брал особо. Сама сдалась, без боя, — вздохнула, широко зевая и запоздало прикрывая рот.
— Это ты зря. Мужики — охотники.
— Где? — фыркаю. — Нынешние мужчины сами, как дичь. Не эта, так другая. Морочиться еще будут. Не смеши мои уши. Тут скорее самой надо на охоту выходить.
— И как охота? — усмехается.
— Хорошо, но мало, — ставлю руки локтями на стол, подпирая ладошками подбородок.
— Ах ты, развратница. Аж завидно, — восхитилась Лиля. — И на кого ты глаз покла́ла?
— Да есть один мальчуган, — приоткрываю лениво один глаз.