Слова, которых я не понимала, десятки самых разных запахов, дым, щекочущий и густой, будто послушная нить в руках мастера, транс, в который все глубже затягивал меня голос Триена и звуки несуществующего бубна. На моих глазах грязь, камушки и щепки уходили из ран. Разорванные края внутренностей склеивались прочно, и я знала, что самая опасная рана в итоге заживет почти бесследно. Брюшная пленка, мышцы, кожа — все очищалось и соединялось. На рану слой за слоем ложились заклинания. Чтобы не было воспаления, кровотечения, повторного разрыва. Чары, уменьшающие боль и отек, легли последними и остались на коже тонкой сияющей золотом сеточкой.
Когда Триен начал возвращать на место торчащую из руки кость, я почувствовала, как из меня тонкой струйкой потянулась магия. Мысленно поблагодарив Триена за то, что держал слово, проследила за тем, как нить моего волшебства вплетается в общее полотно заклятий.
Восхитительное ощущение причастности к чему-то настолько прекрасному, сияло у меня в груди. Думаю, Триен понимал, насколько я признательна ему за то, что вплел меня в ритуал. Ведь для меня это была первая за год возможность чувствовать волшебство по-настоящему.
Он работал сосредоточенно, очень аккуратно и бережно. Силы его чар не хватало, чтобы за считанные часы срастить кости, но я не знала и мэдлэгч, которому удалось бы подобное. И все же наживо соединенные обломки уже не распались бы, даже если по местам перелома ударили.
Свечи таяли, до последней травинки истлели жгуты, моя сила уходила ровно, расходовалась щадяще, а я мысленно упрашивала Триена брать больше. Теперь было совершенно очевидно, что у него самого не осталось почти ни капли резерва.
Ρитуал закончился. Незримый бубен смолк, разом погасли свечи, будто их задуло ветром. Рядом стоял на коленях Триен, и только тогда я почувствовала, как ужасно затекли ноги за часы, проведенные в такой же позе без движения. Он повернулся ко мне, хорошо различимый в свете фонаря, который зажгли во дворе. Спокойная улыбка человека, справившегося с очень трудным делом, благодарность во взгляде.
— У меня не получилось бы без тебя. Спасибо за помощь, — голос был хриплым от усталости, а я знала, что Триен едва держится.
— У тебя прекрасная магия, — прошептала я.
Он ласково, даже любовно погладил мою щеку тыльной стороной пальцев, от долгожданного и такого нежного прикосновения стуком зашлось сердце. Триен обнял меня, я обхватила его обеими руками и, прижимаясь к груди, жалела, что он не поцеловал меня.
— Я умер? — чужой сиплый голос нарушил объятия.