Годы в Аваине показали, что от северян добра ждать не приходилось. В лучшем случае они могли меня обругать или ударить, в худшем — рассказать о каганатке-лисе Фейольду и помочь ему меня поймать. Как прошлый раз. Ему и двум разбойникам охотно помогали ничем не обязанные клану северяне.
Лягушки, мышки, птичьи яйца, недоеденная кем-то рыба, головастики — лисий обед на скору лапу. Питательно и полезно. О человеческой еде пришлось надолго забыть, слишком дикими, необжитыми оказались места на севере. Но и это не останавливало преследователей. Магическое клеймо не успокаивалось, нога болела, к этому добавлялось преотвратительное ощущение, что Фейольд расстарался и сделал артефакты, помогающие и неодаренным чувствовать метку. Чем иначе объяснить чувство, что вокруг меня будто сжималось кольцо?
В конце второй недели я вышла к небольшому городу на широкой реке. Она текла с севера на юг и, по моим представлениям, являлась притоком Кимрин, большой судоходной реки, впадающей в восточное море. Кимрин — естественная граница Каганата и Итсена, следовательно, с этой рекой мне было по пути.
Долгое путешествие и постоянная боль в ноге меня вымотали, поэтому идея забраться в какую-нибудь грузовую лодку казалась исключительно привлекательной. Оттого я и отважилась зайти в портовую часть города. Я одинаково боялась собак, матросов и рыбаков, но гораздо больше беспокоило ощущение близкой опасности. Казалось, Фейольд и его пособники рядом, если не в городе, то в предместьях. Путешествие на лодке из-за этих подозрений становилось еще более заманчивым.
Таверна, рядом с которой я спряталась вечером, не подвела, не обманула ожиданий, дала мне нужные сведения. Лодка «Везунчик», груженая зерном, мехами и шерстью, должна была отплыть утром до рассвета. Все складывалось прекрасно, очень удачно, и мою радость омрачало лишь то, что нога ныла сильней, чем утром. Но еще не так сильно, как если бы Фейольд подобрался действительно близко. Утешаясь этим, я искала в порту нужную лодку.
Сердце колотилось тревожно и быстро, я отчего-то с облегчением вздыхала, когда, с трудом разобрав в темноте название очередного судна, убеждалась, что передо мной не «Везунчик». Когда оставалось проверить только три лодки, меня захлестнуло ужасом. Шерсть на загривке поднялась, холод скользнул вдоль спины.
Неправильно. Происходящее неправильно!
Я вдруг поняла, что в порту нет людей, что мне не встретились животные. Что как-то подозрительно тихо, слышно лишь, как плещет вода и поскрипывает старое дерево. Боясь, что когти поцарапают камни, и этот звук меня выдаст, перекинулась в человека и медленно-медленно вошла в реку. Холодная вода охватывала ноги, юбка намокла и потянула ко дну. Χорошо, что было неглубоко.