Я умышленно промолчала, сколько часов просидела неподвижно, пялясь на искусственно созданную тень. Порой мне казалось, что все бессмысленно и я полная бездарность. Но, вуаля, рука погрузилась в тень. От перехода в наш мир в тот же миг меня удержала мысль о друзьях. Я не могла их бросить.
– Скажи Ксюхе, что мы возвращаемся домой, – прошептала я Коле. – Я буду ждать вас сегодня в семь вечера у себя в спальне. Оттуда и отправимся. Договорились?
– Само собой, – улыбнулся Коля.
Мне почудилась вымученность в его улыбке. Конечно, ему здесь нравится, он сам признался. Покинуть крепость и ему, и Ксюше будет нелегко. Но я не допускала мысли, что они захотят остаться и меня принудят к этому. Как бы хорошо ни было в гостях, дом есть дом.
Остаток дня я провела, как на иголках, считая минуты до часа икс. Когда часы пробили шесть вечера, я ушла к себе, подготовиться к побегу. Проблема теневого мира была в том, что все одушевленное здесь не отбрасывало тени, и даже у предметов тень была слабой. Чтобы добиться густой тени, требовалось повозиться. Однако у меня имелся опыт.
Я освободила стол и перевернула его на бок. Получилось что-то наподобие двери, с помощью которой Вадим создал тень для нашего путешествия сюда.
Собрав по комнате светильники и лампы, я включила их и поставила так, чтобы свет падал на стол и стену перед ним. Тень получилась блеклой, но с четкими границами. Для перемещения хватит. Надеюсь.
Приготовления заняли около тридцати минут. Остаток времени я тренировалась: устроилась напротив тени и вглядывалась в нее, представляя ее объемной. В какой-то момент по тени пошла рябь, сделав ее похожей на поверхность озера. Я, протянув руку, погрузила пальцы в черноту, мне даже послышался «бульк», словно я и правда потревожила воду. Отныне королеве не удержать меня в крепости. Если только она не запрет меня в подземелье без намека на тень. Но я запретила себе думать об этом. С минуту на минуту явится Ксюша с Колей, и мы вернемся домой.
Не успела я это подумать, как в дверь постучали. Настойчиво так. Совсем не похоже на деликатный Колин стук или на Ксюшину барабанную дробь костяшками пальцев. В другой день я бы насторожилась, но близость освобождения из поистине королевского плена (во всех смыслах этого слова) вскружила мне голову. Я бросилась к двери и отодвинула стул, которым ее подпирала за неимением засова.
На пороге вместо моих друзей стояли двое стражей. Вид у них был суровый. В точности так на меня смотрел папа, когда я в пять лет разбросала по гаражу гвозди и шурупы.
Не уточняя, зачем они пришли, я бросилась к тени. Если вырвусь, у меня будет шанс вернуться за Ксюшей и Колей. Да их, наверняка, и так отпустят. Зачем они королеве без меня?