Я схватил наконечник его копья, выставил назад ногу, и резко дернул палача вниз. Вместо того чтобы выпустить копьё из рук и отскочить назад, туземец решил потягаться со мной за обладание оружием. Он сделал шаг вперед, чтобы удержать равновесие, но споткнулся об мою ногу. Не устояв на брусе, палач с криками полетел в реку. В его широко раскрытых глазах застыл первобытный ужас.
В тот же момент борт спасительной лодки оказался подо мной. Не раздумывая о дальнейших превратностях судьбы, я прыгнул вниз с полутораметровой высоты. Свалившись на твёрдое дно кормовой части, я немного раскачал судёнышко на волнах. Квадратный парус, мгновенно развёрнутый по ветру, понёс лодку прочь от берега.
Лёжа на деревянном дне судёнышка, я услышал душераздирающий вопль аборигена. Он неуклюже барахтался в воде, захлёбываясь собственными криками. Сразу было видно, что туземец не умеет плавать. Хотя, это умение ему сейчас точно не помогло бы.
Совсем недавно он был моим палачом, а теперь сам стал жертвой речной твари. Она дождалась обещанного лакомства, и теперь драла жертву в клочья. Очень скоро крики дикаря смолкли. Вода, потемневшая от бурой крови, сомкнулась над его головой.
Меня передёрнуло от жути и отвращения. По коже прошёл уже знакомый холодок ужаса. На месте погибшего аборигена мог быть я!..
Глава 11. Нежданный спаситель
Полсотни серокожих воинов во главе с правителем племени оставили попытки погасить пожар, и бросились обратно к месту казни. Они, наконец, увидели виновника диверсии, который испортил им праздник. А теперь этот чужак хотел уплыть с пленником на их же лодке.
Рыча от ярости, дикари начали пускать в нас копья и стрелы. Но их усилия оказались напрасными. Расстояние между причалом и судёнышком всё больше увеличивалось. Пара стрел на излёте воткнулись в мачту и борт лодки, не причинив нам никакого вреда.
Когда мы удалились от берега на добрых пятьсот метров, я сел, поджав под себя ноги, и мысленно поблагодарил Бога за спасение. Затем кашлянул, привлекая к себе внимание.
Из-за паруса неторопливо вышел высокий, светловолосый, смуглокожий от загара мужчина лет пятидесяти. На этот раз вблизи, в свете вечерних сумерек, я смог убедиться, что это самый настоящий человек. Абсолютно такой же, как я. Сомнения, что он мерещиться мне в дыму окончательно рассеялись, но я с трудом верил собственным глазам. Я не мог понять, что делает здесь этот человек. И есть ли на планете другие люди, похожие на нас?
Пока эти вопросы сверлили мой мозг, я с любопытством разглядывал спасителя, которому отныне был обязан жизнью.