Учитывая это, полиция даже предположила, что убийц было двое. Но других данных не было, и эта версия осталась лишь одним из предположений.
Вся известная мне информация была итогом долгого полицейского расследования и предполагаемой реконструкцией событий на основе материалов дела. И того, что после смогла ради меня узнать Майя Канингем.
Практически все, что было со мной тем вечером, когда в реальности после раздавшихся выстрелов я наконец-то выбралась из машины, в которой меня оставила мама, и добежала до подворотни, я знаю только из показаний Майи, которые она давала полиции.
Она спасла меня. В буквальном смысле.
По счастливой случайности Майя Канингем была на задании неподалеку, когда услышала стрельбу. Это было настолько же обыденным делом в том районе, как ощущать запах чеснока в греческой общине, но спустя мгновение после выстрела раздался крик, от которого, как говорила Майя, у нее волосы встали дыбом.
Я не помню, как кричала. Не помню, как трясла маму и Чарльза, умоляя их открыть глаза. Я почти ничего не помню с момента, когда все-таки зашла в ту подворотню, и в нос ударил металлический привкус свежей крови.
Из-за меня Майя пробежала на рекордной скорости, как она говорила, разделявшие нас кварталы, потому что поняла, что не может оставаться в стороне.
Она вытащила меня из той подворотни, потому что я не знаю, что было бы со мной, останься я наедине с двумя еще не остывшими телами минутой дольше.
Именно Майя Канингем вызвала полицию и не отпускала меня, потому что я цеплялась за нее, как за единственную вещь, способную удержать меня в сознании. Без нее я выла, плакала и бросалась на каждого, кто пытался заговорить со мной о той ночи.
После года борьбы с органами опеки, накануне моего пятнадцатилетия, Майя наконец-то получила официальное право заботиться обо мне. И поставив передо мной торт без свечей, она объяснила, кем на самом деле для города Чикаго были парни, с которыми дружил мой брат. И почему их визит к нам домой стал приговором для Чарльза тем же вечером. А оружие, которое они ему вручили, всего лишь уловкой.
Она изложила мне неофициальную версию, перед которой было бессильно правосудие. Рассказала мне о том, с какой жестокостью расправляются на этих улицах с теми, кто слишком много знает. И кто вдруг идет на попятную. И что все было грамотно обставлено, чтобы полиция решила, что это просто сдали нервы у какого-то наркомана. Такие люди умеют выходить сухими из воды.
А после рассказала, как Ворон получил власть над кланом. В автомобиль его отца прямо на улицах Чикаго выстрелили из ракетной установки, которой глушат по танкам, а после горящий остов еще и расстреляли из автоматов, чтобы никто точно не смог уцелеть. Совершивших это так и не нашли. Но поговаривают, что Ворон всегда недолюбливал отца.