Капитан отправился в библиотеку, а он поспешил записать в видео дневнике свои наблюдения. В том числе и о нелюбви Егора Васильевича к оперной музыке.
— Потерпите, капитан, я вам завтра поаддоню скрипт с вашим плейлистом, — пообещал неподвижно лежащему телу Максим, протирая пыль на оборудовании. — А мы из вас Джеймса Бонда сделаем! Вот очнётесь и шокируете всех. Не только крестиком вышивать научим — на фортепьяно играть будете! На нескольких языках заговорите… А опера… я вам обещаю, вы полюбите её! Да будет вам известно, учёные давно знают о благотворном влиянии классической музыки на мозг. Вон даже коровы больше молока дают под звуки Чайковского… Подарили мне как-то кактус, избавились от него, короче. Так он у меня через месяц зацвёл. А всё почему? Потому что Бетховен, Дебюсси и Брамс — лучшие стимуляторы…
Парень бормотал долго, читая лекцию телу, разум которого витал в игровых пикселях. Потом подумал и отправил шефу смску с просьбой узнать о музыкальных предпочтениях капитана Матвеева.
Когда с уборкой было покончено, запыхавшийся Максим приблизился к монитору, близоруко щурясь без очков на средний экран. Персонаж лежал на кровати в домике и пялился в потолок.
— Понял! — Максим торопливо вытер влажные руки о штаны, нацепил очки и отключил игру.
Теперь следовало дать отдохнуть мозгу капитана часов эдак от двенадцати до суток. А это значило, что и автор нейро-модуля мог позволить себе выспаться. Чем парень и воспользовался — включил комнатную сигнализацию аппаратуры, чтобы писк от изменений в жизненно важных показателях Матвеева разбудил даже посреди самого сладкого сна. Сходил в душ и завалился спать. Проснулся аккурат под закат. Снова душ и обедоужин.
Состояние капитана было стабильное, и, окончательно проснувшийся Максим, решил заняться усовершенствованием игры. Залил несколько скриптов, аккуратно сложил в одну папку все видеозаписи, в том числе с камеры, записывающей происходящее в комнате.
Затем достал из коробки возле стола аппаратуру с motion capture, известную всем современным кинематографистам. Передвинул стоящий у стенки однотонный зелёный стенд за свой стул, прилепил присоски-датчики к лицу и начал записывать новые реплики бармена и околоподъездного подсказчика.
От этого увлекательного занятия Максима отвлёк звонок шефа. Два часа ночи!
— Не спишь? Хорошо. Для тебя есть работа. Срочная.
Совет надеть толстовку с капюшоном и чёрные очки для выезда ночью показались немного странными, но шеф, почувствовав в переспросе помощника удивление, пояснил:
— Наверняка там будут камеры. Надо, чтобы тебя не узнали.